Розы для магистра. Владимир Алексеевич Козлов

не читательскую конференцию устраивать с тобой, а помыться и постираться. «Давай мне полотенце? – протянула она руку к постельному белью, – я пойду в ванную».

      – Полотенца я ещё не принёс, они в машине и шампунь тоже.

      – Так иди быстрее за ними? – сказала она.

      Толик сбегал в машину и принёс остатки вещей, прихватив вино и закуску. Она бросила беглый взгляд на плетёную авоську, где хорошо просматривалась бутылка вина и закуска.

      – А это что, освежитель после бани? – показала она на пакет.

      – Зачем спрашиваешь о том, что знаешь? – сказал ей Толик.

      – Ты прав, не надо задавать лишних вопросов, – ответила Маша, – но не удобство одно внезапно появилось, на которое мы с тобой не обратили внимания. В квартире нет ни одной лампочки, а это значит, я буду мыться в темноте.

      – Я сейчас быстро в хозяйственный магазин смотаю и куплю лампочки.

      – Не надо, – остановила она его, – может это и к лучшему. У тебя будет возможность зайти в тёмную ванную и помочь мне управиться с моей спиной. Я тебя тогда позову. А сейчас ты лучше нарви мне вишни? Я хотела без тебя это сделать, но постеснялась двух женщин, разговаривающих под окном.

      От её обнадёживающих слов, у него ёкнуло сердце. Небольшой доступ к её телу он получил, – неважно, что во мраке, но он не посмеет к ней притронуться в ванной, даже в темноте. Спешить в этом деле он не думал. Ему не нужен был секс похожий на насилие. Она ушла в ванную, оставив в двери небольшую щелочку, откуда пробивался маленький лучик света. Толик в это время раскатал по грязному полу матрас, разложив на нём вино и закуску, предварительно постелив под снедь газету. Затем он открыл окно и нарвал в детское поломанное ведёрко вишни. Пальцы от вишни сделались у него бордовыми, и он сунул руки под кран, предварительно включив воду.

      – Толик, я тебя жду? – позвала она его.

      С замиранием сердца, но с открытыми глазами он зашёл в ванную.

      – Закрой дверь плотнее и не волнуйся? – сказала она, – ты, что обнажённых женщин никогда не видал? – спросила она, услышав его учащённое дыхание.

      – Женщин так близко не видал, а вот девочек и девушек часто приходилось видеть, – взял себя в руки он и прекратил так сильно дышать.

      – Девочки и девушки, – это тоже частица опыта, хоть и незначительная, – сказала она, суя ему в руки пузырёк с шампунем.

      Она положила обе свои влажные руки ему на голову и сказала:

      – Здесь ни мочалки, ни губки нет, придётся тебе погладить своими ладонями мою спину.

      Он налил в ладонь шампуня и начал осторожно гладить её по спине. От такой процедуры его голова приятно закружилась, и предательский комок робости встал в горле ребром.

      «Только бы она меня ни о чём не спрашивала сейчас, – подумал он. – Иначе я не совладаю со своим голосом, и вместо приятного тембра у меня вылетит какой-нибудь козлетон».

      Но она и не думала его, ни о чём спрашивать. Маша ему только говорила, где его руки должны гладить её тело. Он использовал почти весь пузырёк на её мытьё, не заметив, что кроме спины вымыл