Амира. Наследники. Екатерина Орлова

не знаю. Могу только сказать, что, наверное, восток манит своей загадкой, таинственностью. Вы настолько отличаетесь от европейцев, что поразительно, как в одно и то же время на земле уживаются настолько разные люди. Вроде и технологии развиваются одинаково, интернет, космос и все такое. Но мы при этом будто живем на разных планетах.

      Я улыбаюсь. Прекрасно его понимаю. Для него все это на самом деле ново и совершенно непостижимо, но, мне кажется, в Эмиратах нужно прожить если не всю жизнь, то большую ее часть, чтобы на самом деле проникнуться нашим менталитетом.

      – Спрашивай, – осмелившись, предлагаю я.

      – О чем?

      – Ну что там тебе интересно.

      – О, я даже растерялся. Гм. Ну ладно. Расскажи, почему женщины выходят за незнакомцев?

      – Ну, не совсем за незнакомцев, – прочистив горло, отвечаю я. – Например, я знаю своего жениха с детства.

      – Жениха? – резко спрашивает Малоун. – У тебя есть жених?

      – Ну да, – тише отвечаю я.

      – Тебе же всего восемнадцать.

      – Это в твоем мире женщины могут до тридцати не создавать семью, здесь так не принято. Я обручена с шестнадцати.

      – Серьезно, что ли?

      Его голос стал громче, а мой затылок покрылся мурашками – явное свидетельство того, что Малоун на меня смотрит.

      – Ты повернулся?

      – Ой, прости, это я от шока.

      Когда мурашки пропадают, а голос Фоули младшего становится тише, я снова могу свободно дышать.

      – И каково это – ощущать, что ты в таком юном возрасте уже принадлежишь какому-то мужчине?

      – На самом деле, Мустафа младше меня на год. Но мы росли вместе, и, по сути, я знаю его достаточно неплохо. К тому же, у него традиционное воспитание, а потому я знаю, чего ожидать от нашего брака, и спокойно воспринимаю свое будущее.

      – А чего хочешь ты, Амира?

      – В каком смысле? – спрашиваю я, пытаясь утихомирить разогнавшееся сердце. Оно подскакивает вверх, потом ухает вниз и снова трепещет в груди.

      – В любом. О чем ты мечтаешь? – Я тяжело сглатываю. Неудобно озвучивать свои мечты, они слишком смелые. – Ну же, признайся. Здесь, кроме нас, никого нет. Никто тебя не осудит, а я точно пойму, потому что сам люблю делать то, что мне нравится, и ненавижу принуждать себя к чему-то.

      Кусаю нижнюю губу, решаясь на этот разговор. Он ведь не принесет ничего плохого, правда? В конце концов, Фоули покинут наш дом через пару дней, и, возможно, я больше никогда не встречу Малоуна. Это ли не повод выплеснуть то, что накипело?

      – Я хочу выйти замуж за любимого мужчину. Не за того, с которым будет просто безопасно и у которого достаточно денег, чтобы обеспечить мне и нашим детям безбедное существование. Не за серьезного мужчину с хорошей наследственностью. Хочу за того, с кем мне интересно. С кем будет нравиться общаться, путешествовать, смеяться. А еще я не хочу рожать детей в девятнадцать только потому, что так положено. До продолжения рода я хочу получить образование, насладиться отношениями с мужем, увидеть мир и познать новое.

      – Ты