Амира. Наследники. Екатерина Орлова

его ноздри от тяжелого дыхания. Неужели наверняка искушенного парня этот контакт волнует так же, как и меня?

      Перевожу взгляд на наши руки. Моя ладонь кажется такой крошечной по сравнению с его, широкой и испещренной венами, что я застываю ненадолго в этом моменте, запоминая изображение контраста. Твердые подушечки его пальцев щекочут мои, но у меня нет желания отдернуть руку и прервать контакт. Я лишь тяжело сглатываю. Европейские девушки, наверное, посмеялись бы надо мной из-за того, как тяжело я решалась на прикосновение и как сейчас им взволнована. Им не понять, как невероятно страшно на такое пойти девушке из моей страны.

      Когда Малоун смелеет и накрывает своей ладонью мою, на меня накатывает паника. Одно дело, когда он просто прикасается, и совсем другое – когда сжимает мою руку. От этого кровь во всем теле начинает бежать быстрее, и меня охватывает жар. Сейчас я впервые радуюсь, что мое лицо закрыто, и Мал может видеть только глаза. В них наверняка отражается испуг, но это его не останавливает. Нужно отдать ему должное, Малоун не пересекает черту – не считая самого факта прикосновения. Он не пытается нырнуть своими настойчивыми пальцами под рукав и погладить запястье. Мне кажется, что я бы умерла от такого. От страха или волнения, не знаю. Но пока одно лишь сжатие ладони творит со мной такое, что, узнай отец об этом, убил бы меня, наверное.

      Подержав меня за руку еще пару секунд, Мал соскальзывает к пальцам, и по движению я догадываюсь, что он хочет сплести их со своими, поэтому в испуге отдергиваю руку. Бросив на Малоуна испуганный взгляд, бросаю на нижнюю пустую полку книги, которые держала в другой руке, и выбегаю из магазина.

      Я должна успокоиться и угомонить сошедшее с ума сердце, но мне никак не удается сделать полноценный вдох. Кажется, каждый находящийся в торговом центре знает и видел, чем мы с Малом занимались в книжном магазине. Мне даже мерещится, что я вижу их осуждающие взгляды. Еще немного, и они начнут тыкать в меня пальцами, вслух описывая все то, что Мал делал со мной между полками. На первый взгляд, ничего криминального. Но мы смотрели друг другу в глаза, разговаривали, касались. Этого достаточно, чтобы меня осудить или заставить Малоуна жениться на мне. Потому что моя честь опорочена этим поступком.

      Подойдя к террариуму, я радуюсь, что у меня есть еще немного времени, чтобы перевести дух, пока моя семья заканчивает экскурсию. Я присаживаюсь на скамейку и принимаюсь разглядывать торговый центр. Сердцебиение понемногу нормализуется, я и даже начинаю скучать. Но все это длится ровно до того момента, пока Малоун не выходит из-за угла. Увидев меня, он резко тормозит. Между нами пару десятков метров, так что обвинить нас в игре в гляделки никто не смог бы. Поэтому мы бесстыдно смотрим друг на друга.

      Я позволяю себе больше, чем должна. Преодолевая смущение, прослеживаю взглядом его фигуру в джинсах и футболке, задерживаюсь на крепких бедрах. По ощущениям, пылают даже мои веки, но когда еще я решусь так откровенно смотреть на мужчину? Так зачем отказывать себе в этом удовольствии? Периодически мы сталкиваемся