Мой (не)ласковый зверь. Эми Мун

куколку. Впрочем, сейчас можно сделать себе любое лицо. Были бы деньги.

      – Не ожидала тебя здесь встретить, – ворковала незнакомка. – Что успела купить, м-м-м? Опять свои ужасные костюмы? – поморщила аккуратненький носик.

      – Именно, дорогая, – усмехнулась Фокс.

      И надо же, настолько открыто, что я едва успела челюсть подхватить. Эта стервь умеет общаться по-человечески?! Хотя о чем это я… Конечно, она будет вести себя ангелом. Ведь перед ней ровня.

      Я опять посмотрела на девушку, а та словно почувствовала к себе интерес, перевела взгляд на меня.

      – О, – забавно округлила пухлые губешки, – твоя помощница вернулась…

      Теперь на меня смотрела и Фокс. И в ее угольно-черных глазах сверкали обещания предстоявшей экзекуции.

      – Поразительная скорость для калеки, – процитировала едко.

      – Ада! – всплеснула руками незнакомка. – Ну разве можно?

      А я плотнее сжала губы. Можно, Куколка, еще как можно. Моя шкура как раз для того, чтобы вытирать о нее ноги.

      – Мне досталась идиотка, – махнула рукой Фокс. – Не может отличить горячий кофе от теплого. Да брось, Мария. Этот сброд жалеть нет смысла.

      Девушка поморщилась, словно обругали ее, подскочила и направилась ко мне.

      – Привет, – первая протянула руку. – Мария, приятно познакомиться.

      Я опасливо покосилась на холеные пальчики. Обычный жест дружелюбия был бы приятен, но… Кто я такая, чтобы со мной здороваться?

      И все же стоять истуканом невежливо… Я аккуратно сжала прохладную девичью ладонь.

      – Вероника Маккей, – представилась сдержанно. – Мне тоже очень приятно, госпожа.

      Девушка замахала руками, словно услышала глупость.

      – Госпожа! – фыркнула насмешливо. – Ну что ты? Можно просто по имени.

      Нет, спасибо, я не самоубийца. Я неопределенно покачала головой. А Мария посмотрела поверх моего плеча и расплылась в широкой улыбке.

      – А вот и мой любимый братишка… Дорогой! Я тебя заждалась…

      – Не думаю, что ты скучала, – ударил в спину хриплый баритон.

      Сердце сделало кульбит и с размаху в печаталось в ребра.

      На негнущихся ногах я повернулась и моргнула, отчаянно надеясь, что галлюцинация исчезнет. Черта с два. Закованный в серо-стальной костюм с блестящими запонками передо мной стоял Михаил Берговски.

      Собственной мать его персоной.

      – Какая интересная у тебя помощница, Ада, – оскалился хищно. – Познакомишь?

      Я до боли сжала кулаки. А легкие судорожно сжались, вбирая первую порцию дурманящего аромата альфы. Я чувствовала его невозможно ярко – тонкие едва заметные нотки, проникавшие в самое нутро.

      Рот затопило слюной.

      Плюнуть бы в холеную морду, но я не могла заставить себя поднять голову. Взгляд намертво прикипел к матовым пуговицам рубашки, а в груди медленно скручивался тяжелый узел.

      Это слишком больно! Я не могу стоять рядом и делать вид, что ничего не происходит, но мышцы одеревенели. А Берг продолжал смотреть… И от его взгляда по коже бежали