Символ дьявола. Самвел Викторович Лазарев

дне, строишь в голове планы, готовишь списки дел в надежде на лучшее. Но не всем твоим планам суждено сбыться.

      Вернувшись в смятении домой, Коул первым делом растопил камин и снял с себя одежду. Немного подумав, бросил её в огонь. Пока вещи горели, он осмотрел ногу. На опухшем колене уже красовался приличных размеров сине-чёрный кровоподтёк. Обвязав колено мокрым полотенцем и пообещав себе заняться его лечением завтра, Коул принялся смывать с тела просочившуюся сквозь ткань и уже успевшую запечься кровь. Избавившись от улик, он пошёл спать, положив нож убийцы на прикроватную тумбочку. Но уснуть никак не получилось: Коул ворочался с боку на бок, колено ныло, а воспоминания о недавнем событии терзали изнутри. Выйди он из бара на пять минут раньше, возможно, пацанёнок сейчас был бы жив.

      От ужасных мыслей ему снова стало дурно, он достал из-под кровати ночной горшок и вывернулся наизнанку.

      «Надо же, я думал, что избавился от съеденного за вечер ещё на месте преступления». В самом страшном своём кошмаре он не мог представить, что такое зверство возможно. «Это не человек, а сущий дьявол во плоти!»

      Клинок убийцы не походил на военный или охотничий нож, скорее напоминал кинжал. Такой не встретишь в простой оружейной лавке. Взяв и покрутив в руках нож, Коул начал рассматривать орудие убийства: резная чёрная рукоять с навершием в виде рогатого черепа, выточенная из кости слона или моржа; чернёное в цвет рукояти лезвие с засохшей на нём кровью ребёнка выглядело необычайно крепким и острым; гарда отсутствовала, вместо неё красовалась надпись на языке, похожем на латынь. «А вот это странно. Если ударить этим ножом, рука неминуемо соскользнёт, и убийца порежет себе пальцы. Возможно, так и было… Не исключено, что психопата можно будет найти по забинтованной кисти, а порезы сопоставить с кромкой лезвия», – подумал Коул. Он улыбнулся и решил проверить свою догадку, ткнув остриём в тумбочку. Но стоило ему обхватить рукоять, как она будто слилась с пальцами, спаялась с ладонью. Он ощутил прилив адреналина, испугался, подпрыгнул на кровати. «Что за чертовщина?» – он хотел разжать пальцы, но они не слушались. «Этого не может быть. Я схожу с ума». Прилагая усилия и убеждая себя в том, что это галлюцинации, вызванные стрессом и излишком выпитого в баре, ему удалось бросить нож. Тот с глухим звуком упал на пол.

      Похолодев от страха, сержант сидел на кровати и, не отрывая взгляда, смотрел на клинок, лежавшей у его ног. Поднимать нож не хотелось.

      «Безумие», – Коул развернулся на кровати, уткнулся лицом в подушку, и через какое-то время сам не заметил, как забылся сном.

      Его разбудили громкие крики и стук во входную дверь.

      – Сержант! Сержант!

      Не вставая с кровати, он с трудом открыл глаза. Глянул в окно.

      Всполохи факела отражались в грязном стекле тусклыми оранжевыми бликами. Вокруг было ещё темно.

      – Просыпайтесь! Вас срочно вызывает шериф. Требует немедленно явиться в участок.

      Коул узнал голос. Кид – совсем молодой