Светочи Тьмы. Татьяна Корсакова

в растревоженный улей. Самохин очень надеялся, что к ночи в школе не останется ни одного ребенка. С серийными убийствами проще разбираться, когда не нужно переживать еще и за потенциальных жертв.

      Терзало его и еще кое-что. То странное вещество, что нашли на дне и на прутьях гигантской птичьей клетки. Птичья клетка на смотровой площадке башни – само по себе любопытное явление, но вот это вещество… По предварительным данным это был воск. Воск и сажа. Точнее эксперт пообещал рассказать позже. Эксперт был заинтригован точно так же, как и сам Самохин. И надо сказать, такое с ним случалось крайне редко.

      – Похоже на гигантскую жаровню, – сказал эксперт, стягивая медицинские перчатки.

      – Ничего себе – предварительное заключение, – хмыкнул Самохин, но в памяти зашевелилось что-то такое-этакое. Что-то из области легенд, связанных с Горисветово. Словечко какое-то все вертелось, пока не всплыло наконец на поверхность.

      Светоч! Вот что это было за словечко! В этой чертовой усадьбе был культ свечей и света. Светоч из той же оперы. Рассматривать его требовалось с фигуральной точки зрения. Светоч знаний – милота и благолепие! А если рассмотреть его буквально? Если светоч – это что-то осязаемое?

      – Костерок тут раскладывали, что ли? – спросил он, сдвигая шляпу на затылок и потирая лоб.

      – Или собирались разложить, – сказал эксперт мрачно.

      – Ты про бензин? – Самохин начал понимать, куда он клонит.

      Внизу, в развалах мусорного хлама, нашли пятилитровую пластиковую бутыль с бензином. Разумеется, бутыль тут же изъяли, обработали на предмет возможных отпечатков. Тогда не предали этой находке особого значения, а теперь вот задумались.

      – Не только. – Эксперт сунул перчатки в карман, осмотрелся. – Я обнаружил такие же следы на одежде, подошвах и кожных покровах трупа. В частности, на ладонях. Уверен, мы найдем его отпечатки на прутьях клетки.

      – Он осматривал клетку? – предположил Самохин. – Осматривал и испачкался в сажу?

      Эксперт посмотрел на него с сомнением, а потом словно окончательно что-то для себя решив, сказал, понизив голос:

      – Не для протокола, а в качестве рабочей гипотезы.

      – Уяснил. – Самохин кивнул.

      – Потерпевшего пытались запихнуть в клетку, а он сопротивлялся. Он ухватился за прутья вот тут и тут. – Эксперт указал на следы, которые Самохин сам бы ни за что не разглядел. – И уперся ногами, пока его толкали в спину. Следы сажи есть только на носках его кроссовок. Кстати, очень дорогих кроссовок. Я к таким больше года присматриваюсь. Да вот не по карману они мне.

      – Он ими вроде как тормозил? – догадался Самохин.

      – Вроде как, – эксперт кивнул.

      – А зачем кому-то было нужно заталкивать бедолагу в клетку?

      Эксперт посмотрел на него с высокомерным превосходством.

      – А вот это ты мне скажи, Петр Иванович, зачем. Это уже твоя работа.

      Не то чтобы Самохин так уж любил головоломки, но вызов принял и старательно, уже другим взглядом осмотрел площадку и клетку. Его внимание привлекли два кольца. Одно приваренное к