Цена свободы. Max Rizz

рецепту.

      – Аа-а!! – завыл я, чуть не соскочив с кушетки, но мелкий предусмотрел и это, заранее меня к ней привязав, зато я понял, чего он перестал дуться. Ноги немилосердно жгло, словно я в углях стоял!

      – Садист! – прорычал я.

      – Не без этого, – довольно закивал Рамус, – зато, – он поднял палец вверх и захохотал, – подниму тебя на ноги за неделю.

      – Зачем же так спешить? – сквозь сжатые зубы продавил я, – До дня святого Варфы, я совершенно свободен.

      – Да ты еще и шутник? – покачал головой очкарик, и, похлопав меня по плечу, ободряюще добавил, – Думаю, мы подружимся, – и гаденько захихикав, пошел к двери. Остановившись на выходе, обернулся и пообещал:

      – Никуда не уходи, я скоро вернусь.

      Новый взрыв хохота разнёсся по каменному коридору.

      – Убью этого весельчака, при первой же возможности, – тихонько поклялся себе я, – голой жопой на угли посажу!

      ***

      Вернулся он и правда быстро, я лично, даже соскучиться не успел, и вернулся не один. За руку он тащил упирающуюся и осыпающую его растрепанную голову всяческими проклятиями Лафи. И откуда в его щуплом теле столько сил?

      Мое удивление выросло еще больше, когда он отбросил девушку в сторону, и та, перелетев через всю комнату, ударилась о стену. Проклятья резко прекратились, а рыжая сползла на пол. Я непроизвольно дернулся, но ремни держали на совесть. Заметив мою реакцию Рамус ухмыльнулся, и что-то вколол себе, а затем зачем-то еще и пояснил:

      – Девка меня укусила, – он передернул плечами, – мало ли бешеная какая.

      Взяв другой шприц, он подошел к девушке и вколол уже это ей в плечо. С трудом поднимавшаяся Лафи снова осела на пол.

      – Так-то лучше, – снова вслух прокомментировал очкарик, и положил девушку на стол вблизи от моего, не забыв и её привязать ремнями. Да, что он собрался делать?

      – А то кричит, кусается, – бурчал мелкий, – вот теперь полежи, а я все посмотрю, и все сделаю.

      Он надел перчатки и обмакнул их в спирт, снова забурчав себе под нос. Похоже, я все узнаю, даже с нежелательными подробностями.

      Взяв скальпель, он осторожно начал срезать с рыжей одежду, явно наслаждаясь этим процессом. Зрелище завораживало, а между моих ног снова напряглось. Да, блин! Зато я теперь лучше понимаю, почему мужчины так себя ведут. Нет, мне это не нравилось, но инстинкты сработали все равно.

      – Хороша, да? – заметив мою реакцию, расплылся в улыбке очкарик, – Я смотрю, тебе полегчало?

      Он отложил скальпель и подошел ко мне, осмотрел мои ноги и удовлетворенно кивнул. Снова достал ту банку! Я дернулся, и зашипел, а эта сволочь, тоненько хихикая, намазала мои ноги еще раз. От боли из глаз покатились слезы, я закусил губу и уставился в потолок.

      – Во, во, – очкарик довольно хрюкнул, – делом займись. А то подглядывают тут всякие.

      Я повернул голову, и зашипел:

      – Что ты собрался с ней делать?

      – Интересно? – Рамус снова повернулся ко мне и покачал головой, – Ишь какой любопытный.

      Какое-то