Новая жизнь. Лила Каттен

оказалось очень вкусным, как и булочки. Давно я так не ела.

      Унеслась в воспоминания. И тут он говорит:

      – Отвратительно.

      Смотрю и не понимаю сразу.

      – Что?

      – Этот чай, – указывает на кружку, – он просто отвратителен. Не пейте его. Иначе заработаете язву.

      – Может быть это моя цель?

      – Вы когда-нибудь пробовали настоящий японский чай?

      – Было дело, – ублюдок муж, привозил с отдыха на мои деньги, напомнила себе в мыслях. – Очень давно, уже и не вспомню.

      – Я подарю вам коробку с одним очень необычным вкусом, попробуете скажете, как он вам. И надеюсь, вы понимаете, что возражения не принимаются?

      – И не планировала возражать. Нужно уметь принимать подарки, – ага, и кто это говорит, ты ли Эмма?

      Посмотрела на время и стала думать, как его выпроводить.

      – Александр Матвеевич…

      – Просто Саша. Ни к чему официоз, мы не на работе.

      – Нет, простите. Я не стану переходить на «ты» с вами. Это ни к чему. Я тороплюсь. У меня сегодня много дел.

      – Вы просили отгул. Я могу спросить зачем и, если я могу помочь…

      – Послушайте, в любой другой день, я бы сказала вам, что это не ваше дело, и вы не имеете права тут находиться, потому что, это так. Поспорила бы с вами прежде, чем выпроводить. Но, не сегодня. И мне не нужна ваша помощь. Спасибо за сладости и за то, что извинились. Вам пора.

      – Это лишь предлог Эмма.

      – Предлог?

      – Я знаю, что за день сегодня для вас.

      Я задержала дыхание. Никогда прежде я не делила этот момент с кем-то. Который год я сама по себе. Один на один с моим горем. Но это правильно, так и должно быть.

      – Тогда, тем более должны понять, что я не нуждаюсь в компании.

      – Вас подвезти? – он что не слышит, что ему говорят?

      – Я хотела прогуляться и мне задержаться нужно будет. Привести в порядок там и…

      – Все нормально. Я не тороплюсь.

      – Не стоит. И вы не обязаны…

      – Не обязан, но я так хочу.

      – Ладно. Только мне нужно взять тут кое-что.

      Было неловко и эта его доброта в глазах мне не нужна. Зачем он строит из себя благородного человека? С меня взять то нечего. Это Вадим из кожи вон лез, потому что знал цель, а ему это зачем? Я уставилась на него и не могла сдвинуться с места. Зря я согласилась.

      – Берите и поедем.

      Вышла из ступора и подошла к шкафу, взяла пакет с игрушкой. Он стоял на месте и следил за моим перемещением по комнате.

      Подошла к столу с вазой и вытянула розы. В магазине они словно смотрели на меня. Так захотелось окружить этой красотой моего мальчика. Невольно выступили слезы.

      – Можем ехать.

      Повернулась к мужчине, но в этот раз в ступоре был он.

      – Позволите? – указал на пакет с игрушкой.

      – О, конечно. Это для моего малыша. Каждый год… – голос дрогнул, а горло стянул спазм размером с булыжник, – я каждый год приношу игрушку.

      Быстро отвернулась смахнуть пару слезинок. Взяла сумку, в которую предварительно положила и влажные