Тревожное эхо пустыни. Ольга Володарская

показывали свою индивидуальность. Кто улыбку, кто прищур, кто, если о девушках говорить, фирменную прическу, макияж. А Фима и на общем снимке безликая. Остальные позируют, одна руки за голову закинула, будто потягивается, другая цветочек кокетливо за ушко заправила, третья восточную танцовщицу изображает, Лаура держит веер из сложенной гармошкой газеты. И только Фима стоит истуканом. И без улыбки смотрит пустыми глазами в объектив.

      – Она была скромной, спокойной, трудолюбивой.

      – Черти в этом тихом омуте водились?

      Лаура задумалась.

      – Она подбросила в мои кеды кусок стекла.

      – Зачем?

      – У нас в части проводились «Веселые старты». Знаете, что это?

      – Конечно. Это командные соревнования. Бег, прыжки, эстафета.

      – А я думала, молодежь уже и не помнит… – Она перевернула страницу альбома. На фото, что предстало перед глазами Димона, была красавица Лаура с кубком, наполненным конфетками. – Это приз за конкурс капитанов. Ими всегда делали нас, девочек. В команде парни, а во главе представительница слабого пола. Я спортивная была, поэтому во всех конкурсах выигрывала. Зная, как я люблю конфеты «Красный мак», ребята наполняли ими кубок. Но Фима захотела подвинуть меня. Поэтому воспользовалась запрещенным приемом.

      – Это точно была она? Может, остальные завистницы?

      – Намедни она стакан разбила. Осколки собрала, но не все выкинула.

      – Созналась?

      – Нет. Но и оправдываться не стала. Просто сказала: «Это не я!»

      – Фима сделала это, чтобы расположение девчонок заслужить?

      – Она со всеми ладила. С одной, поварихой Диной, тесно дружила.

      – Значит, вас на место поставить вздумала? Или лучше сказать, свергнуть?

      – А может, просто захотела вкусных конфеток? Она любила сладенькое, а нас особо не баловали шоколадом. «Школьные» и «Батончики», кусковой сахар, вот и все лакомства. А тут «Красный мак». И бонусом – победа и дальнейшее расположение девочек. – Она заметила удивление на его лице и рассмеялась. – Чему вы поражаетесь? В женских коллективах и не то бывает. В обычных НИИ, паспортных столах, сберкассах сотрудницы такие диверсии устраивают, что стекляшка в обуви – это детская шалость.

      – Еще вопрос. Фима хорошо стреляла?

      – Неплохо. Как и мы все. Нас учили этому. Даже машинистки и поварихи на войне должны уметь управляться с оружием. – Лаура развернула конфету «Красный мак». Правдин привез подарочный пакет, чтоб не с пустыми руками. – Не те стали, – констатировала она, откусив. – Я вам нисколько не помогла, да?

      – Напротив. Теперь я знаю, кого искать.

      – Почему вы ею заинтересовались?

      – Есть вероятность того, что эта круглолицая деревенская девчушка превратилась в безжалостную убийцу Фатиму. – Правдин попросил разрешения отсканировать на телефон групповой снимок из альбома. – Но я смотрю на нее и удивляюсь, как эта пышка могла воевать наравне с мужчинами? И выжить, когда здоровенные горцы гибли пачками?

      – Фима