Как спасти драконов. Крессида Коуэлл

глазом к дырке от сучка. Вампир-ищейка пригнулся еще ниже, готовый напасть…

      – Пошел! – шепнул Иккинг.

      Мухрюндель пробкой вылетел из-за борта, вереща:

      – Не поймаете меня!

      БАМС! БАМС! БАМС! БАМС!

      БАМС! БАМС! БАМС! БАМС!

      Пескакулы выпустили дротики одновременно, но все стрелки срикошетили от круглого тельца надутого Мухрюнделя и попадали на песок, не причинив вреда.

      Вампир-ищейка подскочил, прервав нападение, и перевел взгляд на невероятное зрелище – в воздухе носился, трепеща крылышками, абсолютно круглый домашний дракончик.

      – Хороший выстрел! – великодушно щебетал Мухрюндель, уворачиваясь так и этак, словно бейсбольный мяч с крылышками. – Только, спорим, вам меня не поймать!

      БАМС! БАМС! БАМС! БАМС! БАМС! БАМС! БАМС! БАМС! БАМС! БАМС! БАМС! БАМС!

      – И снова неплохо! – прочирикал Мухрюндель с добродушным удивлением. – А теперь я немного усложню вам задачу, вот так…

      БАМС! БАМС! БАМС! БАМС! БАМС! БАМС!

      За мгновение, пока вампир-ищейка изумленно таращился на Мухрюнделя, Иккинг выполз из-под укрытия. Сердце у него тяжело колотилось, а предплечье горело так, что ему пришлось закусить губу, чтоб не орать в голос. Облепленный песком и илом, в модной шапке из водорослей, Иккинг как можно быстрее извивался на песке, волоча раздутую и онемевшую половину тела.

      Пескакулы ничего подобного Мухрюнделю никогда раньше не видели. Чем гуще они осыпали его дротиками, тем больше стрелок отскакивало от кругленького тельца. Это сбивало с толку. Хищники выпустили по умильному домашнему дракончику столько дротиков, что накачанная ядом под завязку малявка должна была бы уже валяться замертво на песке, а не порхать взад-вперед и вести светскую беседу.

      – Ой, ребята, у вас так здорово получается! Наверное, вы не первый раз играете! Но вы же не ожидали… такого…

      БАМС! БАМС! БАМС! БАМС! БАМС! БАМС! БАМС! БАМС!

      – Ой! – удивленно воскликнул Мухрюндель. – Ожидали!

      – Ссдоххни, жирный мелкий дракошшш-ка, сссдохххни! – шипели пескакулы, поливая Мухрюнделя дротиками.

      Толстячку, разумеется, было хоть бы хны, и от ярости пескакулы потеряли головы (как это часто бывает) и принялись расстреливать его уже в упор, слишком сильно сжав круг, так что оказались почти рядом друг с другом. Вампир-ищейка завороженно наблюдал за ними.

      Пока внимание вампира-ищейки было занято боем, Иккинг переполз на другую сторону. Он осторожно подобрал волочащуюся за вампирским хвостом веревку и обмотал ее вокруг гигантского, поросшего крупными толстыми ракушками валуна. Узел он использовал самый крепкий, какой знал, – нерушимо крепкий рифовый жесткач, которому некогда научил его отец.

      Странно устроено человеческое сознание. Про отца Иккинг начисто забыл, а как вязать нерушимо крепкий рифовый жесткач – помнил.

      И только-только он закончил вязать узел, как вампир-ищейка ме-е-едленно стал поворачивать голову от захватывающего выступления Мухрюнделя обратно к кораблю.

      Иккинг