Спасти нельзя развестись. Екатерина Серебрякова

наблюдала за ней пару минут, чтобы распознать, что именно переменилось в настроении свекрови. Но ответа в счастливом взгляде так и не увидела.

      – Что происходит?

      – Серёжки выбираю. Хочешь, тебе какие-нибудь одолжу? – я отрицательно мотнула головой, не сводя взгляда с женщины. – Ну как знаешь.

      – Не заговаривайте мне зубы. Вы на расстояние пушечного выстрела отказывались подходить к мужу, а тут, пританцовывая, собираетесь на благотворительный вечер, где все внимание будет к его персоне и нашей семье?

      – А что такого? Мы же семья. Вы с Боренькой и мы с Гришей.

      – Вы кофе с коньяком на завтрак пили, да? – свекровь рассмеялась, отворачиваясь к зеркалу. – Галина Яковлевна, я женщина и мне сорок. Не думайте, что я поверю этому спектаклю.

      Больше сказать мне было нечего, и я ушла в спальню, чтобы самой собраться.

      Борис предлагал поехать с нами, но я отказалась.

      Почему-то было ничуть не грустно уезжать от мужа. Напротив я цеплялась за возможность остаться без него, снова ощутить это приятное одиночество, к которому развилась привычка за месяц разрыва.

      Компания свекрови мне крайне импонировала. Терзал тот факт, что сейчас я не могу быть искренней с ней полностью, но я уговаривала себя, что это временная вынужденная мера.

      В конце концов, она тоже не до конца честна со мной.

      – Так и не скажете, что задумали? – спросила я в одном из бутиков, где свекровь примеряла на себя невесть какое по счету платье.

      – Я не понимаю, что ты хочешь от меня услышать.

      – Правду.

      Я встала с удобного диванчика, подошла к женщине и осторожно подобрала подол платья, чтобы приоткрыть носочки туфель.

      – Длина должна быть вот такой. Что думаете?

      – Думаю взять предыдущее. Красное. Я в нем роковая, правда?

      – Правда, но дело вовсе не в платье.

      – Ты мне льстишь!

      Свекровь умело уходила от ответов, что вызывало еще большие подозрения.

      Она с удовольствием ехала на вечер, где будет муж, который чуть не довел ее до полусмерти, выбрала шикарное платье, собиралась сделать яркий макияж. Все это походило на тщательно продуманный план.

      Женщина собиралась мстить.

      Я знала, что ей больно, обидно. Знала, что желание вернуть мужу бумерангом все то, что получила она, сильнее здравого смысла.

      Понимала, что Галина Яковлевна что-то замышляет, но не собиралась ее останавливать, нет… Она взрослая женщина, и если решила, что так нужно, значит так действительно нужно.

      В салоне красоты в руках умелых мастеров мы провели несколько часов, наслаждаясь уходовыми процедурами и процессом создания макияжа и прически.

      Я попросила лишь подчеркнуть мою природную красоту, а вот свекровь постаралась на славу и своим сегодняшним образом скинула несколько десятков лет.

      – Как я тебе?

      – Выглядите так, будто собираетесь отобрать у мужа все его состояние.

      – Пусть подавится, – гневно прошипела женщина, глядя на свое отражение в зеркале. – Я сделаю ему больнее.

      Мы