Излом. Валерий Аркадьевич Кормилицын

хотите отвечать, не надо, – фыркнула она, – сама найду.

      – Ну зачем, пойдём вместе.

      "Единственно верное предложение", – похвалил себя, смышлёненького.

      Открыв стеклянную дверь, пропустил Мальвину.

      – Какой вы галантный, ну прям, наш пожарник.

      – Какая вы ироничная, ну прям, женщина из отдела кадров.

      – Не вспоминайте про неё…

      Мы рассмеялись.

      – Нам туда, – махнул рукой в сторону моего недавнего знакомца, который вдалеке остервенело дёргал застрявшую тележку, энергично пиная её ногами и, видимо, награждая такими эпитетами, что умей она краснеть, то сейчас бы просто пылала. – А вот и термичка, о которой говорили дамы.

      Напротив, через дорогу от термички, был разбит небольшой скверик с двумя обшарпанными скамейками, множеством стеблей роз и засыпанными листвой узкими дорожками с выбитым асфальтом. Плакучая ива, низко свесив ветви, закрывала одну из скамеек: "Летом, – подумалось мне, – здесь неплохо было бы посидеть с Мальвиной, да чтоб народу поменьше".

      Между скамейками, лицом к дороге, традиционно подняв правую руку с оттопыренным указательным пальцем, стоял памятник Ленину в человеческий рост – неухоженный, с проплешинами облупившейся краски: "Так и есть! Владимир Ильич на дом указывает, – улыбнулся я. – Нечего, мол, батенька, с дамочками мотаться, а ступай домой к жене и деткам… – О'кей! Владимир Ильич. Будет сделано", – кивнул памятнику.

      – А где же ваши пажи? Как они смели покинуть свою королеву? – поинтересовался у Мальвины.

      – Какие пажи? – удивилась девушка, кокетливо поправив волосы.

      – Двойняшки.

      – Ах, эти мальчишки… Предпочли сигареты, – она легкомысленно улыбнулась.

      "Оказались умнее меня… Сто раз прав Ильич".

      Попав, наконец, в производственный корпус, и миновав узкий коридор, мы оказались перед рядами вешалок, навьюченных пальто, плащами и куртками. Слева вход на этаж преграждали два турникета. Откуда-то из-под пальто вынырнула тщедушная бабулька.

      – Вы чаво тут? – словно матрос в семнадцатом – винтовку со штыком, крепко сжимала здоровенную швабру с тряпкой.

      – Здравствуйте! – Мальвина выступила вперёд. – Нам двенадцатый цех нужен.

      – Марковна! – взвизгнула старушка. – Тут двенадцатый цех ищут.

      – Пусть тапки одеют да идут, – раздался приглушённый голос таинственной Марковны.

      Пройдя через турникет, начали подниматься на третий этаж. Горло пересохло, когда увидел обтянутые красным платьем, мерно покачивающиеся бёдра идущей впереди Мальвины.

      "Ну и балбесы эти Лёлик с Болеком. На их месте я давно бы курить бросил".

      Перед обитой грязным дерматином дверью с табличкой "Начальник цеха" мы огляделись.

      – Давай отдышимся, – волнуясь, предложила Мальвина.

      Как-то незаметно мы перешли на ты.

      – Слушай, а как тебя по-настоящему зовут?

      Тонкие ниточки бровей поползли вверх, красивые глаза удивлённо распахнулись.

      – Что значит "по-настоящему"?

      Отвечать