Самый заурядный попаданец в гоблина. Сергей Валентинович Хабаров

Пётр совершенно не ориентировался на местности, уже вскоре их вела Умка. Она постоянно вертела головой, как сонар на корабле, и явно что-то то ли слышала, то ли видела. Хотя последнее сомнительно: когда Пётр осматривал её, то увидел, что радужка её глаз имеет необычную окраску серебряного цвета и смотрела она насквозь Петра, будто слепая. Но как тогда она должна ориентироваться в пространстве? А ведь она неплохо это делает. Вот и теперь она остановилась у дерева и стала показывать куда-то наверх.

      – Что? – не понял Пётр.

      – У! У!

      Весь небогатый лексикон Умки умещался в три буквы: «а-а-а» – опасность, «у-у-у» – обрати внимание или приближающаяся опасность, «м-м-м» – все остальные разговорные слова. Сейчас она указывала вверх пальцем на дерево. Там в ветвях было птичье гнездо.

      – Ты хочешь, чтобы я снял гнездо с дерева?

      – М-м-м-м, – Умка показала себе на рот и погладила животик.

      – Там еда? Ты хочешь птичьи яйца?

      – У-у-у-у м-м-м.

      – Ну всё ясно с тобой, Умка.

      Пётр ловко взбирался по дереву, к его удивлению, это было совсем легко. Его когти глубоко входили в древесную кору, а руки и ноги без труда выдерживали его вес. Казалось даже, что он слишком лёгкий для таких сильных рук и ног, ведь Пётр без труда мог поднять весь свой вес на одной руке.

      – А! А! А-а! – гудела Умка снизу, выражая своё волнение.

      – Да не упаду я, не бойся.

      В гнезде оказалось шесть яиц. Пётр, не в силах больше бороться с жаждой, высосал одно из них.

      – А-а-а-а-а!

      – Не переживай ты так, Умка, я с тобой поделюсь. Сейчас поедим.

      Пётр посмотрел вниз и увидел, что Умка «акала» не от того, что волнуется за него, а от того, что двое зелёных коротышек повалили её на землю и ограбили. Один из них жевал сырой картофель, а другой задрал ей лохмотья и пытался изнасиловать.

      – Блин, Умка, ну нельзя же так спокойно реагировать на нападение, непонятно же, что ты хочешь! – сказал Пётр, беря из гнезда яйца и кидая их вниз.

      Такой точности движений он от себя не ожидал: оба брошенных яйца влетели в лица зелёных карликов. Пётр спрыгнул с ветки и приземлился прямо на любителя сырого картофеля. Второй всё ещё оттирал с лица содержимое яйца. Пётр пнул его и повалил на спину, после прижимая к шее нож.

      – Пощади, старший, пощади! Мы не знали, что это самка твоя! – залепетал зелёный насильник.

      Он нёс всё ту же тарабарщину, что и я, когда не напрягал свой речевой аппарат, но, к своему удивлению, я всё понимал.

      – У! Тля, тюрьма по тебе плачет, а ну вставай и без шуток.

      Зелёный коротышка повиновался.

      – Умка, что со вторым?

      – М, м, м, м, – доложила Умка, собирая обратно в мешок рассыпанный картофель. Когда она дошла до валяющегося без сознания грабителя, то от всей души пнула его голову.

      – Отлично, – одобрил поведение Умки Пётр. – А ты, зелёный вонючка, пойдёшь с нами. Будешь языком.

      – Кем я буду? – сказал зелёный и потом добавил. –