Постучи в мою дверь. Шепот демона. Маша Моран

не узнает, что он говорил все это, чтобы ее защитить.

      – Тогда мне жаль тебя. – Губы Олеси презрительно изогнулись, а ему захотелось впиться в них грубым голодным поцелуем. Выжечь на них свое имя. – Хоть кто-то делал для великого господаря что-то искренне?

      О да. Она попала по самому больному. Он всегда был окружен фальшью и ложью. Вся жизнь пропитана враньем. Но ей он открылся. Позволил узнать себя настоящего, показал ей свою жизнь. А теперь она превращает его откровенность в оружие и использует против него.

      Но разве не то же самое делал он?

      Габор не удержал признание. Оно вырвалось быстрее, чем он успел сообразить, что собирается сказать. Мысль даже не оформилась в слова – просто на каком-то инстинктивном уровне сорвалась с губ.

      – Да. Ты.

      В ее глазах вспыхнула и погасла надежда. Плечи напряглись. Габор ненавидел себя все больше. За то, что лишал ее выбора. И за то, что, даже осознавая это, он не собирался ее отпускать. Он обрекал ее на жизнь с монстром. Но Олеся была ему нужна. А он был слишком большим эгоистом, чтобы от нее отказаться.

      Губы Олеси изогнулись в горькую улыбку. Она приоткрыла рот, собираясь что-то сказать. Габор опять завороженно следил за каждым ее движением. Он не мог мыслить здраво рядом с ней. Желание обладать Олесей никак не унималось. Оно росло и с каждой секундой становилось больше. В душе расцветала жажда безумств. Он хотел чего-то дикого. Чего-то на грани. И чтобы Олеся была связана с ним по рукам и ногам. Без возможности вырваться. Мысль о том, чтобы связать ее, бросила в жар.

      Словно издеваясь над ним, Олеся облизнула губы.

      – Я не знаю, чего ты от меня хочешь… – Она неуверенно подалась ему навстречу, как будто пошатнулась.

      Он не даст ей даже возможности думать, что теперь она свободна. Габор шагнул к ней и, сжав хрупкие худенькие плечи, притянул к себе.

      – Я хочу, чтобы ты стала моей госпожой.

      – Мне тебя не понять, Габор.

      – Этого и не нужно… – Он провел пальцем по ее чуточку влажным теплым губам. – Просто будь со мной. Верь. И подчиняйся. У тебя будет все, что пожелаешь. Но в обмен ты должна принадлежать мне.

      – Я не просила у тебя ничего, кроме тебя самого. – Ее ресницы дрогнули и печально опустились. В груди от ее слов стало больно и горячо. – Но ты не хочешь быть со мной честным…

      Габор сжал зубы. Далась ей эта честность!

      – Я честен с тобой в главном! Я верен тебе. И всегда буду. Все остальное…

      Ему не дали договорить.

      Громкий вой пронесся над окрестностями. И не звериный, и не человеческий, он распался на десятки голосов.

      – Господи… Что это? – Олеся тихонько пискнула в его грудь.

      Габор даже не осознавал, как крепко прижимает ее к себе – притянул и впечатал в свое тело, стремясь защитить и уберечь. Вой повторился. На этот раз он звучал ближе, перемежаясь с протяжным рычанием. Сиплые звуки доносились отовсюду.

      Дом сотрясся от гулких ударов. С потолка посыпалась пыль и щепки. Крыша дрожала от ударов лап. Рычание стало громче. К нему прибавился остервенелый смех.

      Демоны…