Гнилые Мхи. Елена Ликина

От того и вкус.

      Некоторое время в молчании ели.

      Потом Варвара не выдержала, спросила:

      – Что же вы хозяина не зовёте.

      – Какого хозяина? – не поняла бабка.

      – Панкратыча, кажется.

      – Тю! – рассмеялась Фиса. – Он уже свою порцию получил. Я в сенях оставила, возле валенок. С ним и кулёма похлебает. Ей много не надо. Чуток.

      – А почему не зовете их к столу?

      – По правилам так. Да и не пойдут они. Не приучены.

      – А кулёма… кто она?

      – Как сказать… – раздумчиво промолвила бабка. – Вроде помощницы при мне. По дому помогает, поручения выполняет.

      – Почему она так странно выглядит? Голова замотана тряпками, платок наоборот повязан. Будто прячется от кого-то.

      – Скажешь тоже – прячется. – укоризненно взглянула Фиса. – Голову-то я из холстины делала, поэтому и ткань. А платок она сама перевернула. Я уж столько раз поправляла, ан нет – по-своему норовит оставить.

      – Сами делали? – Варвара чуть не поперхнулась борщом.

      – Ну да. Зольная она.

      – Зольная?..

      – Что повторяешь за мной, повторялка. – рассердилась бабка. – Оберег это. Я внутри золу заговоренную зашила. Крупку да травки специальные. По тому и название – зольная.

      – Вы меня за дуру держите? – Варвара даже привстала над столом. – Она же ходит! Разговаривает!

      – Ходить-то ходит, – согласилась Фиса. – А вот касаемо разговору не очень, не словами – больше мыслями шпарит. Я над ней покумекала малость, ну и расшевелила. В наших местах без такого оберега пропадёшь.

      – Расшевелила… – тупо повторила Варвара.

      – Ну. Она теперь навроде тебя. Живая.

      То ли от диких бабкиных признаний, то ли от огнедышащего борща Варваре сделалось жарко. Бросило в пот. Зашумело в голове.

      – Мне бы выйти. – пробормотала она. – Подышать.

      – Нельзя! – всполошилась Фиса. – Пеструха враз прихватит. Или сама, или приспешников подошлёт. Ты глотни-ка кваску, он нутро продерёт, глядишь и полегчает. Панкратыч! Тащи бутыль.

      В подполе шумнуло. Брякнула крышка, дробно протопали шажочки. На стол перед Варварой кто-то невидимый водрузил огромную запечатанную пробкой бутыль. Сквозь толстое чуть запотевшее стекло просвечивала золотистая жидкость.

      – Выстоялся уже. – довольно пробормотала бабка, – Теперь в самой поре. На меду да на патоке. С мяткой.

      Она собралась откупорить бутыль, когда под полом оглушительно грохнуло.

      – Настойка перебродила! – всполошилась Фиса и шустро полезла проверять.

      Варвара же, воспользовавшись бабкиным отсутствием, метнулась к выходу.

      У дверей её поджидала кулёма. Расставив руки, загораживала проход – не пускала.

      – Отойди! – пропыхтела Варвара да пнула зольную изо всех сил.

      Та подалась в сторону, открывая путь к свободе. В голове напоследок отозвалось:

      Не ходи-и-и…

      Часть 3

      Снаружи шёл дождь. Мелко и часто сыпал с потемневшего неба. Заметно похолодало,