Частичка тебя. Мое счастье. Джина Шэй

я периферийным зрением вижу, как именно после этого ответа его пальцы, стиснутые на предплечье, два раза по нему постукивают.

      Эх!

      Ну что ж, пусть хоть как-то поставит галочку в моей строчке и проваливает.

      Он мне только босс. И ничего больше.

      На остальные вопросы я отвечаю сухо, как можно короче, побыстрее, отчаянно желая как можно меньше личного выложить сейчас наружу. Увы, это сложно.

      – Кто может желать вам вреда? – последний вопрос сержанта заставляет меня зависнуть.

      – Речь ведь о сильной неприязни, да?

      Сержант кивает, только усложняя мне задачу.

      Я не самая приятная личность, да и призвание у меня такое – быть занозой в чужих задницах. Но рабочие мелкие склоки не тянут на такое.

      Тут я человека должна прям до трясучки бесить.

      Возможно – сгодилась бы Юля, если бы она знала о моей ночи с Ольшанским и о том, что именно ему принадлежит пятьдесят процентов генного фонда моего ребенка. Но для Ника это воспоминание – табу, если он во сне не разговаривает – о своей измене он не проговорился.

      А за то лишь, что конь мой её не признал – так не факт, что она вообще знает, что это был мой конь.

      Может, это просто был тупой челлендж не самых умных подростков? Затаиться в конюшне и для зашкаливающей крутизны кого-нибудь где-нибудь запереть, как в школьном туалете?

      На ум приходит Вяземский. В принципе, он испытывает ко мне достаточно сильную неприязнь, чтобы подкупить кого-нибудь для такого вот фортеля.

      Или та девица Артема…

      Наша с ней стычка на ипподроме вполне себе тянет на повод для неприязни. Она неровно дышит к Тимирязеву, а он отдал предпочтение мне на тот момент.

      Но она точно была с ним, в ресторане, да и говорить о ней в присутствии самого Артема я не хочу. Нафиг мне не нужны все эти “моя девушка не такая”. И так тошно.

      – Не могу ответить так сразу, – покачиваю головой, чтобы подвести точку в разговоре сейчас, – может, оставите мне ваши контакты, я вам перезвоню.

      – Обязательно, – сержант вручает мне визитку, – я тоже позвоню вам, если у нас появятся дополнительные вопросы.

      Да что угодно, лишь бы не отвечать на вопросы в компании лишних да еще и настолько неподходящих ушей.

      – Выздоравливайте, – на прощанье желает мне сержант и бодрым шагом направляется к металлическим дверям выхода из отделения.

      Что ж, человек, который меньше всего меня напрягал, покинул поле зрения.

      Остались еще двое.

      Ох, я бы тому сержантику еще и приплатила, если б он этих двоих с собой забрал!

      Так, как бы их понежнее послать? Вот так чтобы вняли и оставили меня в покое?

      Нет, в самом деле.

      С чего они вообще решили, что могут взять и припереться по мою душу? Один – бывший друг, решивший, что мои чувства для него – какая-то плохая шутка, второй – мои недоотношения, выбравшие другую женщину для своих хотелок.

      Пока я облекаю свои матерные мысли в цивильную формулировку, Артем разворачивается от окна вполоборота, и я даже вздрагиваю, узрев на правой стороне его челюсти