Суженый? Ряженый?. Валентина Андреевна Лебедева

Алексий, слегка склоняясь под тяжестью полного ведра.

      – Оне занятые, коз пасут. Да и мене ж не хлопотно, – вздохнула девочка, – Тем боле, шо у мене пока свово занятия нету.

      – А како дело тебе любо?

      Девочка пожала плечами. Приостановилась.

      – Я… Горшки лепить люблю, чашки всяки… Видала как старый Наум из обычной глины кринку мастерил. Прям чудо, да и токма! – затараторила Иванка, неожиданно признавшись в том, о чём даже Аганя не знала, – Мене тоже захотелось… Он и позволил. Сказывал, шо я способная…

      – Прям, как вона и глаголила… – прошептал мальчишка.

      – Кто – вона, – не расслышав до конца, переспросила Иванка.

      – Да, так, никто, – пожал плечами парнишка. – А я, как батя, кузнецом буду. Мене смага нравится. Есть в ём что-то… будто живой…

      – Ой, вон ужо и скит видать. Тобе дале нельзя, – погрустнев, произнесла девочка.

      – Ты придёшь ишо? – ставя ведро на тропинку, с надеждой в голосе спросил Алексий.

      Иванка подхватила бадью, смущённо кивнула и бросилась к воротам, будто за ней гнались.

      Парнишка, вздохнув, уныло поплёлся назад к реке, через которую ещё предстояло перебраться.

      – Где энто ты запропастилася? – всплеснула руками бабушка, размешивая опару для теста. Соединив солод с мукой, добавив ложку мёда, она залила эту смесь тёплой водой и, накрыв рушником, поместила на печь, укутав шалью.

      – Бадью упустила, пришлось ловить, – слукавила девочка.

      – Ой ли? – разглядывая подол её сухого сарафана, улыбнулась бабушка, – Впрошлоряд упустила и топерича тож?

      В горнице было светло и чисто. Катерина с Маняшей по обыкновению сидели за прялками в женском углу. Мужчины ещё не воротились с озера.

      – Подь сюды, – скомандовала Аганя.

      Иванка молча повиновалась.

      На завалинку за окном вспорхнул пёстрый кур. Его красный гребень горделиво свисал на правый бок. Напыжившись, он громко заорал – ку-ка-ре-ку! – испугав бабушку.

      – Кыш, бестолочь! – вздрогнула от неожиданности Катерина.

      – Гляди у мене, – показала кулак петуху Аганя, – Станешь почём зря орать – быть те во щах!