Суженый? Ряженый?. Валентина Андреевна Лебедева

Развернувшись на носках, она направилась обратно и… наткнулась на лукавый прищур голубых глаз вихрастого. Мальчишка, появившись из прибрежных кустов, смотрел на неё, слегка наклонив голову.

      – Бог в помощь, босоногая. Не меня высматривашь? – спросил он, улыбаясь.

      Иванка смутилась. Она мечтала о встрече из любопытства, и вдруг растерялась, едва не выронив бадью.

      – Эх, баляба. Давай, сподмогу.

      Вихрастый склонился к ней, уцепившись за ручку ведёрка. Иванка отчего-то заупрямилась, потянув на себя и не выпуская бадью.

      – Эй, чаво перепужалась-то. Мене твоё ведёрко без надобности, – хмыкнул вихрастый, отнимая руку, – Токма помочь хотел…

      Он отошёл в сторону и присел на берег, задрав головы к солнцу. Путь был свободен, и девочка могла уйти, но ей совершенно расхотела это делать. Опустив бадью, она присела чуть поодаль от мальчишки.

      – Я её тута второй день дожидаюсь, а вона и здоровкаться не желат, – ворчал он, не поднимая глаз, пересыпая из руки в руку собранный с берега песок.

      – «А ведь и взаправду! – смущённо подумала Иванка, заливаясь краской, – Не хорошо энто! Он мене ведёрко возвернул, первым заговорил, здоровья пожелал… а я»?

      В ските было принято приветствовать каждого. Неприличным считалось не поздороваться даже с человеком, которого мало знаешь. После того, как поздоровался, нужно приостановиться, даже если очень торопишься или занят, побеседовать с человеком, пожелать ему доброго пути и божьей помощи. Только это со своими, а мальчишка был чужаком…

      Неожиданно для себя, Иванка произнесла:

      – Здрав будь, мил человек. Спасибо тобе за помоч. Токма… нельзя мене с тобой болтать…

      – Чой-то, нельзя? – быстро развернулся к ней вихрастый. На его симпатичном лице промелькнула обида, но тут же сменилась удивлённым выражением, – То ль я прокажённый какой? Али ворог? Все мы человеки, и язык у нас один. Что ж не поговорить-то? Я вона оттоле через холодну реку плыл, а тобе для мене и доброго слова жаль?

      – Не жаль! – ещё больше смутилась Иванка, – Токма, я ж тобя и не знаю вовсе! Кто ты, откель сам будешь? Про вас, с того берегу, разно глаголят. Ежели ты и не человек вовсе…

      Мальчишка прыснул в кулак.

      – А кто ж? Медведь, што ль?

      – А почто ваших нелюдями называют? – не унималась любопытная девчонка.

      – Так ты у тех, кто называт, и поспрашай, а мене откель ведать? – безобидно рассмеялся вихрастый. – Сама посуди, вот он я, перед тобой стою. Похож на нелюдя?

      Иванка внимательно осмотрела мальчишку. Отрицательно мотнула головой. Призадумалась.

      – А ежели у тобе хвост, как у чёрта, – взволнованно прошептала она.

      Парнишка аж подпрыгнул от услышанного.

      – Нету у мене хвоста! – в сердцах топнул он ногой. – На слово поверишь, аль порты сымать?

      Он задрал рубаху и принялся развязывать верёвку, держащую штаны.

      – Стой! Стой! Не сымай! – прикрывая глаза руками, взвизгнула девчонка, залившаяся краской. – Я тобе верю!

      – Вот