Серебряная Птичка. Наталья Сапункова

колокол когда-то выдавал вот такой долгий непрерывный звон. Теперь – семь раз, и тоже непонятно. А хотелось бы понимать, увидеть в этом знак, подсказку. Но нет, вновь была только загадка. Намёк на то, что нечто происходило тут впервые?

      Крепость стояла на этой горе уже тысячу лет. Рядом – дорога, которой тоже тысяча лет, а может, и больше. Колокол, если верить записям, подарила владетелям Дьямона прародительница из Древних, то есть ему тоже тысяча лет. Не может здесь случиться такого, чего до сих пор не бывало…

      Разве что кандрийцы ещё не владели Дьямоном. Пожалуй, так и есть – не владели. И эти семь ударов казались спокойными, как подтверждение некоего факта.

      Юна встретилась взглядом с секретарём Таюром. Этот тоже был озадачен, и преданно смотрел на неё, ожидая.

      – Передай, чтобы открыли ворота, – сказала она.

      А сама переходами прошла к Челле. Падчерица продолжала свою шалость – не умылась и не сменила платье. Сидела со служанками, они вместе сматывали недавно покрашенную шерсть, и мелкие серые и зелёные шерстинки теперь припылили черно-серебряный шелк её одеяния. Юна махнула рукой, отсылая служанок. Подняла упавший клубок, покрутила его на ладони.

      – Сердишься на меня? – первой заговорила Челла, не показывая ни малейшего раскаяния.

      – Не сержусь, с какой стати? – пожала плечами Юна. – Тем радостней ему будет видеть тебя настоящую. Но зачем?!

      – Ему всё равно придётся на мне жениться, какой бы я ни была уродиной.

      – Да, и в этом всё дело, – Юна кивнула. – Ты его получишь. Он просто женится на тебе… так же легко, как стреножит лошадь. Он привык, что женщин не стоит добиваться, они сами его хотят, прихорашиваются и вовсю крутят юбками. Зачем добиваться какую-то одну, если выбор велик?

      – Вот как? – Челла выпрямилась и уронила клубок. – Действительно, зачем? Меня он не стреножит, ты знаешь.

      – Зато он и не догадывается. Он тебе хоть немного понравился? Лорд Кан?..

      – Не знаю. Пока не знаю.

      – Понятно, – Юна кивнула и против воли улыбнулась.

      И как ему удаётся, этому Сайгуру Кану? Ничего не сделал, даже не скрывал пренебрежение, а их капризная азалия уже попала в его сети. Потому что её слова – почти признание в любви, большего просто не могло быть!

      – Приведи себя в порядок. И можешь не выходить до завтра, – сказала она Челле. – Завтра представлю вас заново.

      – Я переоденусь и спущусь. Встречу кандрийцев со всеми, на площади, – возразила Челла. – Хочу посмотреть на его брата. И на всех, кого он сюда привёл. Не буду показываться, останусь позади всех, – и Челла чему-то рассмеялась.

      – Хорошо, – согласилась Юна. – Вот что, Эрги собрались сорвать твою свадьбу. Тебя будут охранять, чтобы избавить от их назойливости.

      – Юна, я сожалею, что Алливен неправильно меня понял. И постараюсь не делать таких ошибок впредь, поверь мне.

      Что ж, они договорились. И Юна направилась вниз, на площадь.

      *бай – почтительное обращение к пожилой женщине.

      Глава 12. Волчица

      Бессчётное