Царь, царевич, король, королевич…. Сергей Лукьяненко

воспоминаний, но тут же, взяв себя в руки, взмолился:

      – Да это я по дружбе, Гапончик! Ты ж мне как брат родной!

      – Как брат?! – покачал головой Гапон. – А не ты ли мне говорил, что правильно свет мой – Алена Соловьинишна – к Муромцу убегла, что, мол, зачем ей такой, как я, заморыш дебильный?

      – Заморыш, Гапончик, – это значит гость заморский, важный, и не дебильный вовсе я говорил, а дебелый – рослый да здоровый.

      – Не знаю такого слова, – нахмурился Гапон.

      – Словарь Даля почитай! – посоветовал Кащей. – И вообще, шутил я!

      – Ясненько. Освободить я тебя освобожу. Дай только придумаю, чего за это просить с тебя да как сделать, чтобы ты от обещаний своих не отрекся.

      С этими словами Гапон уселся на стоящую поодаль плаху и тяжело задумался.

      – Предложеньице есть, – первым нарушил тишину Кащей минуты через три.

      – Выкладывай, обмозгуем.

      – Думаю, нет тебе ничего милее, как стать князем русским заместо Владимира, а княгиней – чтоб Соловьинишна была. Это я тебе запросто устрою. А во-вторых, как сделать, чтоб я свое обещание выполнил. Нужно взять с меня честное Кащеево слово…

      – О-ха-ха! О-хо-хо! – схватился за живот Гапон. – По первой-то части я с тобой согласен: князем быть – это хорошо. А вот с честным словом твоим – это ты загнул, загнул…

      – Ты что же, тать, не веришь мне?! – грозно вскричал Кащей, вспылив, но тут же и осекся. – Ладно, будем считать, первая часть принята за основу. Давай про вторую думать.

      Они вновь надолго замолчали. Первым опять взял слово Кащей:

      – Ничего нам не придумать. Как ни поверни, все равно я тебя обхитрить смогу. Так что или поверить тебе придется мне на слово, или уж не знаю что.

      – Погодь-погодь, – перебил его Гапон. – Есть одна мыслишка! Дай додумать, не мешай…

      Кащей нетерпеливо побренчал цепями, но произнести еще хоть слово не решился. А Гапон принялся излагать свою гениальную идею:

      – В цепи тебя Иван со своими басурманами заковал, так?

      – Ну, так…

      – Оттого они это сделать смогли, что прибор твой колдовской отключили, верно?

      «Он слишком много знает», – подумал Кащей, а вслух согласился:

      – Верно.

      – Почему ты, несмотря на всю силу свою колдовскую, освободиться не можешь? Потому что руки закованы, а тебе, кроме заклинаний, еще и пассы специальные надо делать. Так?

      – Так, – неохотно признал Кащей.

      – От прибора нить волшебная тянется к дубу, где яйцо хрустальное хранится. Если ниточку эту обрезать, то ты снова силу свою потеряешь!

      – Только попробуй!!! – взъярился Кащей.

      – Не боись, не буду. Мне это самому невыгодно. Так я поступлю: освобожу тебе одну руку, пилку дам. А сам возьму ножницы да с нитью той рядышком сяду. Ежели ты супротив меня коварство какое измыслишь, вмиг ту нить перережу, и снова ты силу потеряешь.

      – Не перережешь! – злобно сверкая глазами, заявил Кащей. – Ты тогда и сам другим человеком станешь.

      – А �