Два шага до проблем. Татьяна Любимая

я чувствую какую–то отеческую заботу. Жаль, что у Егора нет детей. Когда он смотрит на моего сына, в его глазах мелькает что–то, похожее на тоску. И вообще он кажется одиноким. Это странно, ведь он достаточно симпатичен, даже красив. Фигура спортивная, сам весь такой брутальный, вежливый. Не наглый и кичливый, какими бывают люди с достатком, и это мне в нем нравится.

      Егор из другого мира, я чувствую. Стабильного, денежного, уверенного в будущем. Где нет забот и дум чем кормить завтра ребенка, где найти подработку, не ждет ли дома какой «сюрприз» от второй половинки.

      – Ой!

      Я пугаюсь и вздрагиваю, когда Егор неожиданно преграждает мне путь.

      – Варвара, я, кажется, знаю, как вы можете меня отблагодарить.

      – Как? – лепечу еле слышно, еще не оправившись от испуга.

      В темно–синих глазах мужчины салютуют задорные искры, а в моей голове проносятся разные предположения, вплоть до неприличных, но то, что Егор озвучивает…

      – Вы не могли бы с Егоркой прийти ко мне на работу и сыграть роль жены и сына?

      И пока я перевариваю услышанное, медленно собирая челюсть с усыпанной листьями дорожки, мой знакомый подходит ближе и продолжает:

      – Сотрудница пристает, не знаю, как отбиться, – и улыбается широко, а в глазах лучится такой азарт, что я безоговорочно верю, что сотрудница действительно домогается и от ее навязчивости Егору нужно срочно избавиться. И именно предложенным им способом. Другой не сработает.

      Раздумываю должна ли я ввязываться в чужую авантюру. И почему я? Зачем?

      Этот Егор… Он… красивый мужчина. Взрослый. Притягательный. И вызывает доверие. Энергетика у него такая… мощная.  Хочется смотреть на него, любоваться широкими плечами, узкой талией и бедрами, длинными ногами. Что я и делала с тех пор, как Егор окликнул меня в первый раз: провожала каждый раз его взглядом, когда он пробегал мимо и пока не скрывался из вида.

      А теперь, когда он стоит так близко… Почему–то я опять волнуюсь рядом с ним. И не могу поднять глаза выше, посмотреть в его. Думаю о том, что лучше я буду глазеть куда угодно, да хоть вот на язычок молнии его спортивной куртки с фирменной гравировкой, чем на мужественное лицо. Потому что я и так несколько раз за это сырое утро бесстыдно зависала, глядя в эти темно–синие глаза, обрамленные черными ресницами, на прямой нос, широкие скулы, а губы… м–м…

      – Варь?

      – А?

      Ну вот опять.

      – Согласны?

      – Я?

      – Вы.

      Встряхиваю головой, сбрасываю наваждение.

      – Как вы это себе представляете? Мы с вами толком не знакомы, нам никто не поверит. Да и не получится у меня.

      – Почему не получится? Зайдете, скажете, что по мужу соскучились. Все. А Егорка подыграет. И все поверят, вот увидите.

      Разыгрывает или действительно хочет, чтобы я это сделала?

      – Я вообще–то уже замужем.

      – Мы никому об этом не скажем. Варь, пожалуйста, соглашайтесь, – собирает брови домиком.

      – Я как–то не особо соответствую жене такому…