Мама поневоле, или Невеста ледяного дракона. Екатерина Вострова

его руку сильнее.

      Она чувствовала странное единение, словно прикосновения того, кто еще недавно казался ей монстром – сама правильная и естественная вещь на свете.

      Губы сами собой изогнулись в улыбке, и захотелось во что бы то ни стало добиться ответной.

      Она вытянула вторую руку, словно во сне потянувшись ей к груди повелителя Севера. Интересно, а его сердце бьется? Сможет ли она почувствовать это?

      Но еще раньше, чем она это сделала, Ледяной вдруг щелкнул пальцами, призывая свою силу.

      Алекса оказалась одна на небольшой площадке между домами. Она была как две капли воды похожа на точно такую же, в уже виденном ею поселении, разве что священный камень располагался с другой стороны от домов.

      Рядом с ней стоял закрытый сундук. Ни хатша, ни Ледяного нигде не было видно.

      Недалеко от нее оказалось несколько ребятишек разных возрастов, которые, завидев магическое перемещение, тут же кинулись врассыпную. Алекса решила, что они обязательно скажут своим родителям о внезапной гостье, а потому просто уселась сверху на сундук и приготовилась ждать.

      – Вредина! – без особой надежды на успех позвала она, никто ожидаемо не откликнулся. – Вредина!

      Но то ли кличка животному не понравилась, то ли оно просто ее не слышало. И как только ей выбираться?

      Расчет на детей в качестве посланников оказался верным, не прошло и пяти минут, как к ней подошел благообразный старик в одетой наизнанку шубе.

      – Чем могу быть полезен, госпожа?

      Только увидев старичка, она поняла, что не так – Алекса все еще была лишь в одном платье. Теплое, закрытое, оно, тем не менее, не могло защитить ее от снега и холода, но всё же дискомфорта она не ощущала.

      Это открытие напугало и обрадовало одновременно. Обрадовало потому, что смерть от обморожения ей, похоже, теперь не грозит, а напугало, потому что получалось, что и она теперь тоже не совсем человек.

      – Доброе утро, – рассеянно поздоровалась она, – я хотела купить у вас немного еды.

      Старик испуганно затряс головой, словно она предложила ему, по меньшей мере, заживо кого-нибудь съесть.

      – Зима в самом разгаре, но мы будем рады поделиться нашими запасами, госпожа. Если вы не против, то я позову односельчан, пусть сами скажут, у кого что есть. Не нужно денег.

      Совесть недовольно зашевелилась, говоря Алексе, что она отнимает у простых людей то, что может помочь им выжить в этом суровом краю.

      Но стоило им предложить ей разделить с ними трапезу, отказаться она не смогла.

      Она никогда не ходила на рынок у себя дома, но часто просматривала записи экономки с отчетами о расходах, поэтому знала, что сколько стоит. Пожалуй на Севере все цены нужно было умножать как минимум на два. Тем не менее, денег брать с нее не желали.

      Через два часа у нее оказалось с десяток куриц, молодая, недавно телившаяся корова, два мешка муки, мешок зерна и еще один мешок с сушеными яблоками.

      Алекса и сама удивлялась тому, как позволила себя уговорить принять это.

      Ладно куры, но чем она будет кормить корову?

      – Вы