Мама поневоле, или Невеста ледяного дракона. Екатерина Вострова

Он обрел их, но взамен изменился навсегда.

      У него огромный пустой замок, в котором жизни еще меньше, чем в заснеженных равнинах. Он проводит время в окружении ледяных скульптур.

      Он практически всемогущ, и она не знает предела его возможностям, но он радуется как дорогому подарку тому, что кто-то просто назвал его по имени.

      Сделав шаг вперед, она взяла его ладонь в свою руку и прижалась к ней щекой. Когда-то его руки казались обжигающе-холодными, но больше отторжения не было.

      – Любая девушка переживает о своей первой ночи. Я обещала тело и душу. Вы вольны делать, что пожелаете. Но могу я попросить?

      Повелитель Севера настороженно слушал ее, не понимая, почему вдруг Алекса переменилась.

      Дождавшись, когда он кивнет, она продолжила:

      – Пожалуйста, Альдар. Будь со мной нежен.

      Ужаса больше не было. Владетель притянул ее к себе, осторожно целуя, будто пробуя на вкус.

      Все это было впервые. Ново. Неизведанно. Впервые она позволяла кому-то касаться себя.

      Спустя какое-то время она уже млела от неспешных ласк, от трепетных поцелуев. Захваченная новыми чувствами, доверчиво подставляя шею под касания губ, она не сразу заметила, как Альдар подтолкнул ее к камню.

      Паника снова поднялась удушливой волной, и она лихорадочно вцепилась в рукав его рубашки.

      – Тише, тише… – успокаивающе зашептал ей на ухо владетель, – я не буду брать тебя силой.

      Алекса поняла, что от напряжения задержала дыхание, и мысленно приказала себе успокоиться. Все хорошо. Ничего плохого с ней не произойдет.

      Она представила, как говорит Ледяному, что передумала. Как он вновь разочарованно смотрит и называет себя монстром. Но он не монстр, он тот, кто страстно и нежно ласкает ее, заставляя теряться в ощущениях.

      Священный валун – теплый, почти горячий, был неожиданно удобной опорой.

      В какой-то момент камень под ней завибрировал, символы на нем проступили, начав светиться. Алекса почувствовала жжение в левой руке, на месте знака принадлежности.

      Мир взорвался наслаждением. Горячая волна омыла все тело и забрала с собой все переживания и горести. Остались лишь объятия, в которых можно было обмякнуть, забыв обо всем на свете.

* * *

      Ей снилось, что она лежит на песчаном пляже, у озера.

      Летний ветерок обдувал кожу, солнышко светило в глаза сквозь накинутую панамку.

      Нос что-то защекотало, Алекса чихнула, попыталась отмахнуться, и сновидение тут же разрушилось.

      Пушистый зверек радостно лизнул ее шершавым языком прямо в лицо.

      – Ой, вредина! – усмехнулась она, пытаясь привстать, чтобы не дать себя еще раз обслюнявить.

      Оглядевшись, девушка поняла, что лежит на кровати в уже знакомой ей комнате. Она совершенно не помнила, как тут оказалась.

      Здесь явно сделали уборку. По крайней мере, снега на полу почти не было, кровать, на которой она лежала, была застелена чистым бельем, а около горящего камина сложили дрова.

      На ней самой ничего не было. Платье и исподнее были разодраны