Крылья нетопыря. Часть I. Сон разума. Павел Беляев

обычаю.

      По вискам Азаря скатился пот.

      Гааталия стоял посреди толпы, в которой сейчас находилось никак не меньше сорока цепных псов Храмовых скал. Ученик Азаря держался прямо и хмуро смотрел на братьев по цеху. Он что-то сказал им – ересиарх не смог расслышать что – и рытники кинулись в бой.

      Илия с кривой улыбкой победителя следил, как последняя краска спадает с лица надменного ересиарха. Как его рот раскрывается в беззвучном крике, а потом он стискивает зубы. Как в бессильной ярости сжимаются кулаки. На скулах твердеют желваки.

      Азарь не видел, что за его спиной собрался уже весь Синод. Вцепившись в поручень, он боялся оторвать взгляд от Гааталии.

      Рытники нападали на него то вместе, то поодиночке. Отступник дрался, сыпля ударами по всем направлениям. В ход шло не только боевое искусство рытников, но всё, чему Гааталия учился с младенчества. Вспомнилось его увлечение кулачным боем, потешные бои. Вспоминалось всё, что он знал о своих братьях и их слабых сторонах. Гааталия падал ниц, делал подсечки и обманные финты. От иных его ударов храмовники разлетались, точно палки для игры в «городки». Ногой он бил одного, а рукой отбивался от другого. От невероятной скорости некоторые движения казались смазанными.

      Короткие вспышки белых лучей слепили глаза. Азарю никогда бы не пришло в голову, что их, оказывается, можно блокировать. Гааталия выставлял перед собой куполообразный щит, о который разбивались магические атаки его противников. Но, судя по всему, долго держать его было невозможно. Поскольку, отразив одну магическую атаку, отступник тут же сворачивал щит и выдавал несколько коротких вспышек в разные направления.

      В какой-то момент отверженному рытнику удалось вырваться из окружения и встать спиной к стене. Теперь все его противники находились спереди и частично с боков. Перебегая из стороны в сторону, воин гонял за собой толпу рытников, как в детских салках.

      Азарь видел, как на самом пределе своих возможностей, Гааталия выставлял левой рукой щит, правой бил в кого-то лучом и тут же пинком в грудь опрокидывал на спину кого-то из храмовников.

      – Ты ответишь мне за это, Илия, – сквозь зубы процедил Азарь.

      – Смотри, сударь мой ересиарх, – хмыкнул между тем голос Синода. – Смотри. Это ты привёл его в Храмовые скалы. А ведь он мог сейчас мирно сеять хлеб где-нибудь в предместьях Тигарьска.

      Тем временем храмовникам снова удалось оттеснить Гааталию от стены и окружить. Фигура отступника исчезла от взглядов зрителей за спинами его палачей.

      – Останови это! – заорал Азарь. – Что тебе надо, мать твою? Я ведь согласился на все твои условия! Что тебе ещё надо? Говори, проклятый святоша!

      Ересиарх бросился на Илию, но его ловко перехватили два дюжих молодца. Один с перевязанным лицом. Рана была совсем свежая – сегодняшняя. Азаря угостили несколькими увесистыми тумаками и бросили на балюстраду. Узник сцепил зубы и зарычал. Храмовники держали его руки за спиной, не давая пошевелиться.

      Внезапно камень на дворе задымился,