Одержимость. Кира Фарди

что он у меня первый мужчина.

      – Ты такая сладкая, моя девочка, такая вкусная! – рокочет Тавади, целуя мои шею, глаза, губы.

      Я чувствую себя полной дрянью, потому что не могу по-настоящему открыться этому замечательному человеку.

      Ссылаясь на болезнь мамы, я по-прежнему ночую дома. Тавади зовёт меня к себе, но я упрямо поджимаю губы: хотя бы в одном вопросе, но остаюсь непреклонной.

      После сорокового дня Арсен заговаривает о помолвке. Ему почему-то важно показать родственникам и знакомым свою невесту. Я не возражаю, нет смысла. Все давно решили за меня, зачем бороться и сопротивляться? А главное, я вижу перед собой воскресшую маму и радуюсь: пусть хотя бы одному человеку в этом мире будет комфортно.

      – Помолвку отметим в Тбилиси после моего возвращения из командировки. Ты не возражаешь? – спрашивает меня как-то Арсен.

      – Хорошо. Я могу сама выбрать себе платье?

      – Конечно, дорогая.

      Он притягивает меня к себе и нежно целует в губы. Я уже не дергаюсь, терпеливо сношу его ласки.

      – Спасибо, – тронута, чуть не плачу: хотя бы один выбор будет в моей жизни.

      Но Арсен тут же разрушает мечту.

      – А хочешь, я привезу тебе платье из Парижа?

      – Ты будешь во Франции? – вскидываюсь я. – Не знала.

      Я, и правда, не знаю, чем мой жених занимается, где у него офис, сколько сотрудников. Вижу одного Кирилла. Арсен не допускает деловую жизнь в наши отношения. На все вопросы отвечает:

      – Твоя прелестная головка, моя девочка, не должна болеть по таким пустякам.

      Понимаю только одно: для того, чтобы делать большие вложения, нужно иметь огромные деньги. А они у Тавади лились неиссякаемым потоком.

      – У меня дела. Полетишь со мной?

      – Да! – моментально отвечаю я: никогда не была за границей, но тут же гасну. – Только маму не могу оставить одну. Да и шоу в разгаре съёмок.

      – Ничего, скоро мы будем вместе, – обнимает он меня и на мгновение замирает.

      В зеркале я ловлю внимательный взгляд Кирилла. Ни разу не видела, чтобы этот парень улыбался. Иногда мне кажется, что у него вообще нет личной жизни. Почти бессловесная тень хозяина, преданный слуга. Я презрительно кривлюсь, и водитель сосредотачивается на дороге. Терпеть не могу холопов!

      Арсен улетает, вместе с ним исчезает и верный Кирилл. Иногда хотелось пошутить, спросить, он и в брачную ночь будет со свечкой стоять, но молчала: такой юмор серьезный и деловитый жених не понимает.

      Я неожиданно получаю свободу. Целый месяц предоставлена сама себе. Что хочу, то и делаю, куда хочу, туда пойду. На совещание к боссу прихожу в приподнятом настроении, разве что не танцую краковяк.

      – Елизавета Васильевна, что-то хорошее случилось? – осторожно спрашивает Сан Саныч.

      Босс теперь обращается со мной, как дрезденской статуэткой: не дай бог обидит ненароком!

      – Александр Александрович, наше шоу называется «Герои наших дней», вот только уже появились негативные отзыв.

      – Почему?