Страж. Часть I. Даниэль Зеа Рэй

ним творится. Эмоции. Злость, недовольство, досада, смятение и стыд… А еще желание наклониться к ней и поцеловать. С каких пор ее губы влекут его? Хочется прикусывать их во время поцелуя, но не сильно, чтобы не причинить боли. Хочется ощущать их на своей коже, на своем… Мортон почти закрыл глаза, представляя эту сцену.

      Тильда все это время внимательно наблюдала за ним и сверлила пытливым взглядом.

      – Размышляешь о моем незабываемом минете? – наконец выдала она и, изобразив смущение, прикусила нижнюю губу.

      Ту самую, на которую он смотрел последние секунд десять. Хорошо, что Мортон носил плотные боксеры, иначе, его внезапная эрекция перестала бы быть для нее секретом. Как у нее это получается? Как будто мысли читает. Может, она на самом деле ведьма? Или у нее есть какой-нибудь редкий дар?

      – Вот тебе, а не минет! – она подняла руку и показала ему средний палец.

      – Ничего не меняется, – вздохнул Мортон и пошел прочь из ее дома.

***

      Его шаги стихли, и входная дверь закрылась. Тильда застонала и стукнула себя по лбу. «Ты будешь называть его ублюдком», – прошептал голос Эльзы из прошлого.

      – Иди в жопу, прорицательница, – буркнула Тильда и встала.

***

      – Доброе утро, папа, – Эйлин вошла в столовую и заняла место за столом.

      Отец отвел взгляд от газеты, которую читал, и кивнул. Эйлин наполнила бокал водой и выпила все до дна.

      – Не думал, что, обретя свободу, ты будто сорвешься с цепи, – спокойным тоном констатировал Фийери.

      Эйлин уставилась на пустую тарелку.

      – Тебе все еще не кажется странным, – продолжал говорить отец, – что за семь лет помолвки твой уже бывший жених ни разу не предпринял попытки кое-что от тебя получить?

      Эйлин медленно перевела взгляд с тарелки на отца.

      – Я знаю о своих детях все, Эйлин, – отец отложил газету в сторону. – Как и о тех, кому вручаю их судьбу. Может, тебе известен ответ на вопрос: «Что не так с Далием?»

      Вспомнив вчерашнюю сцену в ночном клубе, а именно момент, когда она почувствовала кое-что в брюках своего уже бывшего жениха, Эйлин лишь утвердилась в мысли, что с Далием все в порядке. А вот на что намекает папа и к чему пытается подвести, это уже интересно!

      – Не ты ли дал приказ своему стражу не распускать руки? – спросила Эйлин.

      – Нет, – улыбнулся Фийери. – Таких приказов я не отдавал.

      – Хочешь сказать, что он гей? – предположила Эйлин.

      – До помолвки у него были длительные отношения с мьеркой.

      На этой фразе лицо Эйлин едва не перекосило. Красотку, которая проходила мимо нее и Тильды, забыть трудно. Может, бывшая Далия назначила ему свидание у него дома и ждала его там? Поэтому он отказался везти Эйлин к себе? Сволочь! Не прошло и нескольких дней с момента их разрыва, как он уже тащит в постель лишь бы кого! Зачем, тогда он целовался с ней, Эйлин, вчера? Хотя, это она первой полезла, так что не в счет.

      – Тогда, на что ты намекаешь, папа? На мою сексуальную непривлекательность для Далия или на то, что все семь лет ему было с кем проводить