Табакерка из Багомбо. Курт Воннегут

над зонами Один, Два и Три. Над остальными зонами небо чистое. Прием.

      – Так-то лучше, «Альфа Браво Фокстрот», – сказал генерал. – Без этих голосов значительно лучше, правда? Прием.

      – Тут какая-то старуха, говорит с немецким акцентом. Доктор Грошингер там? Мне кажется, она называет его имя. Просит не волноваться так из-за работы, не…

      Грошингер перегнулся через радиста и вырубил приемник.

      – Это самая подлейшая выдумка, какую я только слышал.

      – Давай все-таки послушаем, – сказал генерал. – Ученый вы или нет?

      Грошингер с вызовом глянул на генерала, включил приемник и отошел назад, скрестив руки на груди.

      – …говорит что-то по-немецки, – продолжал голос майора Райса. – Я не понимаю ее, могу только повторять, что слышу: Аллес гебен ди гойтер, ди унендлихен, ирен либлинген, ганц. Алле…

      Грошингер выключил звук.

      – Алле фрейден, ди унендлихен, алле шмерцен, ди унендлихен, ганц, – прошептал он. – Так оно оканчивается.

      Он сел на раскладушку.

      – Это любимое стихотворение моей матери. Что-то из Гете.

      – Я могу еще раз его встряхнуть, – предложил генерал.

      – Зачем? – Грошингер улыбнулся и пожал плечами. – Космос полон потусторонних голосов. – Он нервно хохотнул. – Придется править учебники по физике.

      – Это знамение, сэр, знамение, – выпалил радист.

      – С чего вдруг «знамение»? – спросил генерал. – Подумаешь, космос полон духов. Меня это не удивляет.

      – Тогда вас уже ничто не удивит, – ответил Грошингер.

      – Так точно. Хреновый был бы я генерал, если бы всему удивлялся. По мне, так Луна сделана из сыра. Подумаешь. Мне нужен человек, способный сообщить, попадают ли в цель мои снаряды. И плевать я хотел на то, что творится там в космосе.

      – Сэр, как же вы не понимаете?! – не унимался радист. – Это знамение! Когда люди узнают об этих душах, они забудут о войне. Они вообще обо всем забудут, кроме духов.

      – Расслабься, сержант, – сказал генерал. – Никто о них не узнает, ты понял?

      – Такое открытие невозможно удержать в тайне, – возразил Грошингер.

      – С чего это ты так уверен? Как ты собираешься рассказывать миру о голосах, не сообщая о полете в космос?

      – У них есть право знать, – сказал радист.

      – Если люди узнают, что мы запустили эту ракету, начнется Третья мировая. Скажи мне, ты этого хочешь? У врага не будет иного выхода, кроме как попытаться стереть нас в порошок, прежде чем мы сможем использовать майора Райса. И у нас тоже не будет иного выхода, кроме как попытаться стереть их в порошок. Ты этого хочешь?

      – Нет, сэр, – сказал радист. – Не этого.

      – Зато мы сможем провести серию экспериментов, – предложил Грошингер. – Узнать побольше об этих духах. Отправить Райса на более высокую орбиту, выяснить, слышны ли и там голоса, и какое…

      – Только не на деньги ВВС, – оборвал его генерал Дейн. – Его туда не за этим отправили, мы не в игрушки играем. Он нужен нам на своем месте.

      – Ладно,