Пари. Наталья Никольская

культяпые пальцы Владимира Петровича, – хотя, вон у Болдырева пальцы не лучше, а двигатель он с закрытыми глазами разберет и соберет.

      – Владимир Петрович, вы тренируете старших ребят, скажите, какие в группе отношения между ними?

      – Да по-разному бывает, сами понимаете, и влюбляются, и ругаются, но, в основном – нормальные отношения, – пожал плечами Фадеев.

      – А как же соперничество?

      – Мы им стараемся объяснять, что спорт – это одно, а жизнь – другое, хотя и здесь и там нужно бороться, самоутверждаться. Не всегда спортсмен побеждает на корте, не все человеку удается в жизни, но переносить свои успехи и поражения в спорте на личностные отношения – глупо и опасно.

      – Вы-то учите хорошему, но все-таки идеальных взаимоотношений не бывает, с кем Федоров наиболее близок?

      – Он дружит с Рудольфом Шнейдером, с Ольгой Никоненко у него был года полтора назад роман, да, в принципе, он со всеми поддерживает неплохие отношения, парень он довольно открытый, коммуникабельный, мне кажется, он не испытывает трудностей в общении.

      – А кто его главный соперник, я имею в виду – внутри команды?

      – Роман Сулейманов, они идут примерно на равных, но у Федорова больше воли к победе, да и подача более сильная, а Сулейманов немного невыдержанный, когда начинает проигрывать, становиться агрессивным, иногда ракеткой о землю колотит.

      – А вы не заметили, с кем он вчера уходил после тренировки?

      – Кажется, со Шнейдером, они живут рядом, Федоров его обычно подвозит на своем «Опеле».

      – В наше трудное время не каждый молодой человек может позволить себе «Опель». – заметил Мамедов.

      – Как раз, наоборот, нынешнее поколение легче приспосабливается к «рыночной экономике», – с налетом какой-то отеческой грусти сказал Фадеев, – это нам, старым борцам за коммунизм приходится особенно трудно: изменить свои взгляды, жизненные ориентиры и привычки – ох, как не просто! – философски закончил Владимир Петрович.

      – Так что же, Федоров сам заработал на «Опель»? – спросил Алискер, несколько смущенный тем, что принадлежал к тому самому «нынешнему поколению», о котором с беззлобной завистью высказался Фадеев.

      – Да нет, машина ему от отца осталась, он на Кубе пахал не один год чтобы семью обеспечить. Вот только поистине не ведаешь, где упадешь… Работал-то Федоров-старший недалеко от военного городка, а в той зоне радиация повышенная была… Ну, в общем, вернулся он с опухолью мозга, даже года не прожил. А жена, еще когда он на Кубе работал, с другим мужиком сошлась и уехала с ним в Москву.

      – Не знаете, Дима поддерживал с ней отношения? – спросил Алискер, заметно подавленный этой печальной историей.

      – Вроде, да. А в чем дело? – спохватился Фадеев. – что случилось?

      Его голубые глазки яростно сверлили Мамедова, который выждав паузу и сделав каменное выражение лица, сухо произнес:

      – Сегодня утром сотрудниками милиции и нашей фирмы был обнаружен труп Федорова.

      Но, дрогнув на предпоследнем слоге, голос Мамедова, которому он силился придать невозмутимое спокойствие и даже