Золотые земли. Птицы Великого леса. Ульяна Черкасова

так думаю, – в носу засвербело от одного воспоминания о запахе жареного мяса. Ни курятины, ни говядины у них со Здиславой в Пясках не было и неоткуда было взяться, но наутро после смерти игоши в избе стоял сильный мясной дух.

      – Она что же… людоедка? – выдавила в оцепенении Веся. – Пусть игоша и мёртвый младенец, пусть колдовством изуродованный, только всё равно человек. Ох, я бы в жизни не подумала, что бабушка Здислава на такое способна. Я же с ней под одной крышей жила…

      Губы Дары скривились в ехидной улыбке.

      – Чего ещё ждать от слуги самой смерти?

      Она обернулась к роще и невольно вздрогнула от воспоминаний. Ей показалось на мгновение, что вихрь закружил у кромки льда, но нет, то лишь ветер столкнул с деревьев ворох снега. Морана оставила Дару, забыла.

      «Что, если ей действительно нужен ребёнок князя?»

      – А что ты хочешь?

      – Что? – Дара не расслышала вопроса сестры, оглянулась через плечо.

      – Чего ты сама хочешь? Если бы не война и не всё остальное, что бы ты стала делать?

      – Вернулась бы домой, – без раздумий ответила Дара, и на лице сама собой расцвела улыбка. – Ты разве нет?

      Веся убрала с разрумянившегося лица прядь медовых волос.

      – У меня жених есть. Куда Ростислав, туда и я. А дружиннику и сыну боярина вряд ли есть дело до нашей мельницы.

      Лицо Дары вытянулось, улыбка потухла.

      – Да, конечно, – пробубнила она. – Как иначе?

      Она всегда знала, что сестра выйдет замуж и оставит её одну. У Дары была только мельница, хотя теперь и её не осталось.

      – Кто это?! – вдруг воскликнула Веся.

      – Где?

      – Там, на берегу.

      Дара повернулась и увидела, как качались потревоженные ветви на краю рощи, как сыпался на землю снег.

      – Там была девушка, наша служанка, которую ищет княгиня, – Веся сорвалась с места и поторопилась вперёд. – Бежим, Дарка, догоним её.

      Она обогнула сестру и поспешила дальше по льду.

      – Ты уверена? – Дара перехватила покрепче бур и поторопилась за сестрой. – Далеко же. Погоди!

      – Уверена, у меня глаз, что у сокола, – громко пыхтя, проговорила Веся, но даже не подумала остановиться. – Скорее, скорее.

      Она отбросила в сторону лопату, чтобы та не мешала.

      – Да зачем мы её преследуем? – Дара отставала, таща за собой тяжёлый бур.

      – А зачем она прячется? Давай, скорее.

      Дара бросила бур и кинулась по сугробам следом за сестрой. На краю рощи был вытоптан снег, и тропа вела дальше, за деревья. Значит, Весе не почудилось.

      – Она за нами следила, – Веся остановилась на опушке, опасливо разглядывая петляющие между деревьев следы. Она всегда побаивалась леса. – А княгиня говорит, что служанка пропала. Значит, или эта Третьяна что-то затевает, или княгиня сама ей велела спрятаться, чтобы обвинить тебя в её исчезновении.

      Дара хмуро посмотрела на сестру и первой вошла в рощу.

      – Тебе могло и показаться, что это она, – проговорила она с сомнением. – Мы далеко стояли.

      – Пока