Заложница Ада. Лали Та

собой только его глаза. Дыхание Мулцибера учащается, губы приоткрываются, но он тоже не делает ни единого движения, не прерывая нашего зрительного контакта. Пальцы до боли сжимают кожу на бедрах, прижимая к себе, и я чувствую, как сильно он возбужден. От этого дыхание перехватывает, словно я заигрываю с собственной смертью. Напряженные соски сквозь тонкий шелк задевают плотную ткань на его раскаленной груди, и я провожу языком по пересохшим губам. Это и становится последней точкой.

      Мулцибер делает резкий рывок вперёд, накрывая мои губы своим раскаленным ртом, начиная терзать их, кусая и лаская языком. Передо мной марево тумана, я словно падаю в бездну, чувствуя, как он опрокидывает меня на спину, накрывая сверху собой. Задыхаюсь и горю, чувствуя, как его руки жадно блуждают по моему телу, сжимая грудь. Его рот перемещается на мою шею, а рука запрокидывает подбородок вверх. Я обезумела, потому что запускаю пальцы в его волосы, выгибаясь навстречу жесткому рту. Мулцибер рычит, хватая губами сосок через ткань шелка, а следом руки ложатся на мою талию. Он привстает, переворачивая меня на живот, упираясь в меня пахом, и тут я словно просыпаюсь. Ужасные, похороненные воспоминания накатывают, окуная меня в ледяную воду.

      Непередаваемый ужас происходящего накрывает меня, и я резко оборачиваюсь назад, сильно толкая его в грудь:

      – Пошел прочь! Ублюдок! Я не лягу в твою постель никогда! Константин заберёт меня из этого ада, и ты пожалеешь о том, что сделал!

      Мулцибер с силой отбрасывает меня от себя так внезапно, что я плашмя валюсь на матрас, слыша, как жалобно стонут пружины.

      – Не упоминай здесь это имя, если хочешь жить! Говорю тебе это последний раз! – Его указательный палец направлен на меня, а глаза пылают такой яростью, что мне хочется отвернуться, но вместо этого я, словно загипнотизированная его взглядом, неотрывно слежу за его фигурой. Он рывком поднимается на ноги и поправляет одежду. Демон в бешенстве. Ослепляющая ярость полыхает во взгляде. Огромными шагами он движется к двери, а потом с треском захлопывает ее так, что я вздрагиваю всем телом.

      ***

      – Он зовет тебя, поднимайся, – Энже смотрит хмуро, теребя меня за плечо.

      Кажется, я отключилась.

      – К-куда зовет? – голос дрожит в предвкушении беды.

      – Он зол, Диана, – опускает голос до шепота, – не знаю, что ты сделала, но лучше тебе сейчас заткнуться и сделать так, как он говорит.

      Она шагает в шкафу и придирчиво выбирает мне наряд. Я тем временем иду в ванную, умывая лицо холодной водой. Смотрю в зеркало, и не верю собственным глазам: кожа за время пребывания здесь посветлела на несколько тонов, и даже волосы приобрели какой-то незнакомый, медовый оттенок. Лицо чуть осунулось, а подбородок заострился. Карие огромные глаза горят лихорадкой, почти такой же, как у самого Мулцибера. Губы алеют на бледном лице, словно призывая к пороку.

      Резко отворачиваюсь, шагая обратно в комнату.

      – Это, – уверенно отчеканила Энже, указывая на платье, которое она бросила на кровать.

      – Я это не надену, – нервно усмехаясь, произношу я.

      – Наденешь,