Ани из Персикового дома. Мария Никольская

ладонь на мягкие иголки Хлюпа, которые сейчас стали обеспокоенно-зеленоватыми.

      – Все хорошо, Хлюп, – успокаивающе произнесла девочка. – Я в порядке, только посижу чуть-чуть.

      Ани не подавала виду, но ее сильно обеспокоили участившиеся ловушки охотников. Девочка не могла спокойно смотреть, как страдают лесные звери.

      «От людей одни беды», – мрачно подумала она.

      Глава 3. Недоброе утро

      Витя проснулся от громких криков. Это был привычный будильник в его семье. Видимо, близнецы снова что-то не поделили.

      Мальчик сонно потянулся, на секунду забыв о вчерашнем «подарке» отца. Однако тот быстро дал о себе знать, спину прострелила боль. В этом Витя никого не мог винить, кроме себя. Знал же, что не стоило вмешиваться и попадать под горячую руку отца, но спокойно смотреть, как тот кричит на Софью, младшую сестру, мальчик не мог. Ей было всего восемь лет, она не могла защитить себя. Витя, с высоты своей мудрости тринадцати лет, взял на себя обязанность оберегать Софью.

      Близнецы же, десятилетние Ваня и Степка, были такими верткими, что умудрялись вновь и вновь избегать тяжелой руки отца. Вся мощь его негодования в итоге обрушивалась на Витю.

      Мальчик полежал еще пару минут, заставляя себя спуститься вниз. Он жил в маленькой комнатке под самой крышей, которая скорее напоминала чердак, но, по крайней мере, ему не приходилось делить ее с близнецами. Сюда вмещалась лишь узкая кровать, небольшой сундучок для одежды да низенькая деревянная тумбочка, которую Витя смастерил сам.

      Единственным украшением этого совсем не роскошного жилища были искусно вырезанные фигурки из дерева. Разнообразные лесные и домашние зверьки заполняли тумбочку Вити год за годом. Мальчик кропотливо мастерил их в свободное время, и, сказать по правде, только тогда он и был счастлив. Эти фигурки составляли ему компанию в минуту самых горестных раздумий.

      Это был его тихий уголок, отец никогда не поднимался сюда, слишком крутой и хлипкой была деревянная лестница, приставленная к стене. Витя же, гибкий, как хорек, обычно с легкостью карабкался по ней. Хотя за последнее время мальчик раздался в плечах, и под его весом лестница уже начинала угрожающе поскрипывать.

      Наконец, когда откладывать было уже нельзя, мальчик спустился вниз. Семья как раз завтракала за большим деревянным столом. Александра, мать Вити, молча поставила кружку и тарелку для него, таким образом приглашая к столу. Близнецы пробормотали приветствие, как всегда занятые друг другом. В такой семье, как их, иметь тайного союзника в лице брата-близнеца было единственной отдушиной.

      – Доброе утро! – радостно произнесла Софья.

      В этом доме, где было слишком мало тепла, она была настоящим лучиком света. Единственным человеком, кто всегда был рад Вите и любил его таким, какой он есть.

      – Чего так долго дрых? – процедил Гордей, отец мальчика. – Или забыл, что сегодня дел полно?

      Улыбка Софьи погасла. Витя покачал головой, что, мол, «не забыл», но отцу этого было мало.

      – Что,