Эгоистка. Мистер Взахлёб

понимает, как проходят дни рождения, но не обязательно понимает, как работают случайные, блин, подарки на заказ, – закончила она. – Я знаю.

      – Придурок.

      – Так я его и назвала.

      Мы сделали паузу, потягивая пиво.

      – И что сказал Майк? – спросила я.

      Сдвиг был едва заметным, но он был. Эшли стукнула бутылкой пива о кухонный стол.

      – Ну, я не разговаривала с Майком, – сказала она. – И…

      – Что?

      Она вздохнула.

      – Артур не хочет, чтобы Майк знал об этом. Он сказал, что позаботится о том, чтобы ничего подобного не повторилось, но… Я не знаю. Майк очень чувствителен к Леоне, – она посмотрела на меня умоляюще тёмными глазами. – Я знаю, что об этом нечестно просить, но…

      – Да, – сказала я. – Неважно. Я не буду упоминать об этом.

      – Кэти…

      – Как скажешь, Эшли, – я схватила ещё одну горсть попкорна. Конечно, мы старались не оскорбить тонкие чувства Большого Майка. Конечно, блин, конечно.

      – Слушай, может, будет лучше, если Блэр не будет какое-то время тусоваться в студии.

      – Не лишай её того, что она любит, потому что ты злишься на Майка, – прямо сказала она. – Я знаю, что это был дерьмовый поступок, но…

      Мой рот открылся.

      – Ты думаешь, я бы так поступила?

      У неё хватило самосознания, чтобы понять, что она переступила черту, и порядочности, чтобы выглядеть пристыженной.

      – Нет, я… это вышло неправильно.

      Конечно, вышло.

      – Я бы не стала, – сказала я. – Я имела в виду… Я просто…

      – Я знаю, – сказала Эшли. – Если Блэр не… Если она действительно не хочет проводить там время, мы можем убедиться, что девочкам есть где потусоваться. Это всё вина Артура, помнишь? Так что он может что-нибудь придумать для них. Но если она захочет, я позабочусь, чтобы они… всё было по-другому.

      – Она будет знать, если они будут потворствовать ей, – сказала я. – Она не глупая.

      – Это не потворство, – она посмотрела на меня, ожесточаясь. – Дани чувствовал себя дерьмово. Серьёзно. Ты знаешь, что он обожает обеих девочек?

      – Конечно. Но Леона – его племянница.

      – Неважно. Дани любит Леону, а Леона любит Блэр, и Дани чувствует такую же ответственность за Блэр, как и за Леону. Он провёл так много времени с девочками, что… Он очень заботится о вас обеих, Кэти. Больше, чем ты думаешь.

      Что-то кольнуло у меня в груди, когда она это сказала. Я задумалась, но ничего не сказала.

      – Он чувствовал себя ужасно, – сказала она. – Я не помню, когда в последний раз слышала, чтобы он был так расстроен. Он не позволит чему-то подобному случиться снова.

      – Если ты так говоришь…

      – Я так говорю.

      Эти слова засели у меня в голове ещё надолго после того, как Эшли и Леона ушли. Даже после того, как Блэр приняла ванну и забралась в кровать, позволяя воспоминаниям об этом дне смыться.

      Они крутились долгое время после того, как я должна была уснуть, чтобы проснуться пораньше и воспользоваться теми днями, которые у меня оставались, хотя утром мне нужно