На острие ножа. Саймон Майо

этого хочет. Но я обещал всем новое яркое и модернизированное будущее, Фэйми, и теперь вряд ли могу от него отказаться. – Тут он заметил листок у нее в руках: – Что за записка?

      Фэйми уже и забыла, что достала из сумки таинственное послание.

      – Как ты думаешь, кто их убил? – спросила она. – Кто это сделал? Журналисты строят догадки, но ты же всю жизнь занимался криминальными историями – какова твоя лучшая теория?

      Льюис оперся локтями о стол.

      – Полиция с тобой уже разговаривала?

      – Всего один раз, – ответила Фэйми. – Боюсь, я оказалась совершенно бесполезной. Не смогла вспомнить ни одного разговора об их делах. По-моему, с компьютерами они тоже потерпели неудачу. Спрашивали, где мы храним данные по работе, файлы. В тот момент они еще ничего не нашли. Не знаешь, есть прогресс?

      Льюис покачал головой:

      – Похоже, никакого. Оказалось, самые поздние рабочие файлы расследователей были от первого марта. После этого все пошло не по плану. Вот что мне сказали.

      – И это все?

      Льюис развел руками.

      – Электронная почта есть, а рабочих файлов и контактов – нет.

      – Но где-то же они все хранили…

      Льюис пожал плечами.

      – Наверное. Но мне об этом неизвестно.

      Он замешкался, и Фэйми воспользовалась моментом, чтобы положить записку на стол.

      – Кто-то оставил на лобовом стекле во время похорон Мэри.

      Она смотрела, как шеф читает и перечитывает слова.

      – Это Боб Дилан.

      – Да что ты говоришь! – Льюис выглядел оскорбленным. – «Подземный блюз тоски по дому». У меня есть пластинка. – Он вернул листок Фэйми. – И что? Зачем ты мне это показала?

      – Дело не только в том, что это Дилан, – сказала она. – Эти слова связаны с американской группой «Синоптики». Они организовали несколько взрывов в семидесятых.

      Льюис потер лоб.

      – О них я тоже знаю, Фэйми, но какое это имеет отношение к делу?

      Она чувствовала, как уверенность ее покидает – высказанное вслух предположение прозвучало нелепо.

      – Просто подумала, что кто-то пытается мне что-то сказать, вот и все. Интересен тот факт, что эти слова связаны с политическим насилием. Разве нет?

      Она посмотрела на Льюиса с большим вызовом, чем хотела. Он достал папку с бумагами и подтолкнул к ней. Фэйми догадалась о содержании.

      – Послания от любителей зеленых чернил?

      Льюис кивнул:

      – И сообщения по электронной почте от таких же фанатиков, верящих во все безумные заговоры, о которых ты слышала. Хотя некоторые и тебя удивят. И у каждого случилось «прозрение» и, конечно, есть «доказательства». Может, добавить твою сюда же? – Он протянул ей записку.

      Фэйми вздрогнула и выхватила бумажку.

      – Знаешь, Эндрю, это несправедливо и высокомерно. Записка была адресована мне. Кто-то оставил ее специально для меня. Это что-то значит. Так что, нет, не собираюсь я класть ее в твою сумасшедшую кучу.

      Она бы и сама тут же ушла, но, понимая, что это может быть их последняя встреча, задержалась еще на мгновение.

      Льюис