Незаконченное дело. Даниил Андреевич Ковалёв

рухнул на пол.

      Эйнар оказался в окружении врагов и дорого продал свою жизнь. Он до последнего стоял над телом друга, и с каждым взмахом его чекана кто-то из северян погибал. За каждого убитого врага Эйнар выкрикивал имя одного из своих братьев монахов, погибших от рук северян-разведчиков несколько лет назад. Когда сразу несколько копий пронзили его тело, перед тем как испустить дух, Эйнар прошептал свою последнюю молитву:

      – Возвращаюсь в лоно твоё…

      Гога защищал послов до последней капли крови, но после гибели братьев у него не было шансов, несмотря на помощь дипломатов. Новичок отомстил за каждого павшего друга, прежде чем вражеский топор отсёк ему голову. После его гибели Фареодура, Пепсара и Апруса изрубили на куски, хотя они и пытались сражаться, а министр даже сразил одного противника.

      Таким образом, в живых из всего отряда остались лишь Исангаст и Люциус, которых прижали к стене возле трона. Оба красные от крови с головы до ног, оба были покрыты множеством ран и оба не собирались умирать. Они внушали такой ужас окружившим их северянам, что они боялись нападать. Исангаст и Люциус словно были руками самой смерти, которыми она пожинала урожай.

      Тут сквозь толпу протолкался Кардан, а следом за ним маг в маске, убивший Бринстальфа. Люциус зарычал и бросился на него, но капитан преградил ему путь мечом. Он не хотел, чтобы Люциус погиб от руки мага. Пускай он встретит смерть от оружия из стали, как и подобает воину. Это последнее, что они могли для себя выбрать. Тем временем Кардан смотрел на них с изумлением, смешанным со страхом. На секунду он уставился в заляпанное кровью лицо Исангаста и капитан ощерился своей жуткой улыбкой, которой целую вечность назад пугал беднягу Апруса. Кардан побелел от ужаса и, заикаясь, приказал типу в маске:

      – Разберись с ними, – маг кивнул и направил руки на Исангаста и Люциуса.

      – Зря вы меня остановили, капитан, – с ненавистью глядя в прорези маски, сказал Люциус.

      – Может, и зря, – подумал капитан. В следующий миг что-то хлопнуло и Исангаст погрузился во тьму.

      Глава 8. Псарня

      Не всем рабам живётся плохо у северян. Некоторым везёт с хозяевами, и их жизнь ничем не отличается от жизни слуг в богатых домах Фрилорда, Устена или Аюва.

      Исангаст сидел, удобно угнездившись между узловатыми корнями, старого, поваленного недавней бурей, дуба и вырезал дудочку. Она предназначалась Брину – сыну Бринстальфа и Евы. Он как раз пронёсся мимо капитана, хохоча и размахивая маленькими ручонками, пытаясь догнать особо крупную стрекозу.

      – Брат, смотри как носится, брат – кивнул на малыша несший охапку сухих веток Веарад.

      – Бегает так же неуклюже, как папаша, – осклабился Тазмах и перекинул на другое плечо бревно, которое нёс для костра.

      – Не знаю, парни, по-моему, Брин пошустрей будет, – встрял Люциус, который вместе с Эйнаром свежевал недавно пойманных зайцев.

      – Да он про то, что парнишка руками машет, как мельница, – пояснил