Цитадель: дочь света. Марианна Красовская

хотела было ему сказать, что обычно у меня не было привычки целоваться после пения, но прикусила язык. Если пела одна – то понятно. А ведь несколько раз со мной были мужчины. И я целовалась… И не только. Черт, черт, черт!

      Словно прочитав мои мысли, он спросил:

      – И что же, ни разу не целовалась после неё?

      – Целовалась, – нехотя признала я. – Но не с каждым и не каждый раз.

      – Вот как? – я прямо чувствовала, как его брови поднялись вверх в насмешливом удивлении. – Так мне оказана честь?

      – Ты что-то не высказал особого сопротивления, – огрызнулась я.

      – Галла, я не знал женщин почти восемьдесят лет. С тех пор, как у меня жена умерла. Ну почти не знал… Если красивая женщина целует меня, я могу потерять голову.

      Я обернулась, посмотрела, наконец, на него. Отставим в сторону вопрос о его возрасте. Пока меня интересовало другое.

      – А я красивая?

      – Да.

      Он приподнял пальцем мой подбородок, заглянул в глаза:

      – Почему, Галла?

      – Я люблю тебя, – буркнула я.

      А что ему еще сказать?!

      – Что?! – изумился он.

      – Я люблю тебя, придурок! – закричала я. – Я любила тебя еще в своем мире! Ты мне снился по ночам! Я рисовала твои портреты! Один даже не сожгла сразу. В сосновом лесу, на коленях, в молитве…

      Он мучительно побледнел.

      – Разве прошло время моей власти? – прошептал он, прикрыв глаза.

      – Именно, – ссутулилась я, опустив голову, закрыв лицо волосами.

      Мне было… нет, не стыдно. Что постыдного в любви? Просто вот так, высказав все, что было на сердце, я стыдилась своей несдержанности. В конце концов, здесь такое поведение было вряд ли принято.

      – Галла, – мягко сказал он, убирая волосы от моего лица. – Галла… То, что ты сказала… Это честь для меня.

      – И только? – с горечью спросила я.

      – Не только. Ты мне нравишься. Пожалуй, я даже немного влюблен. Ты красивая, добрая, щедрая. Но ведь дело не в этом. Ты знаешь… я всегда влюблялся в эльфиек. Они такие красивые, утонченные, так не похожи на наших женщин – сильных, ярких… О! Я бредил эльфийками. Я не ангел, Галла. Я мужчина. У меня есть определенные потребности. Правда. Но я и паладин тоже. А значит, я должен быть чист перед Богом. Увы, ни одна эльфийка не пошла бы за меня замуж, хотя поразвлечься, возможно, и согласилась бы.

      – Замечательно, – буркнула я, прижав руки к горящим ушам. – Очень прочувствованная речь о вожделении к эльфийкам. Надо думать, я, хоть и ушами не вышла, вхожу в область твоих эротических фантазий.

      – Галла! – рассмеялся он. – Ты великолепна! Я столько не смеялся за последние восемьдесят лет, сколько за неделю с тобой.

      – Ну супер! Я еще и клоун!

      – Не обижайся, – обнял меня он. – Я хочу сказать… Да черт возьми! Я как тебя первый раз увидел, подумал – только эльфов нам и не хватало! А потом ты плеснула своей энергией… И я пропал. Галла, я не могу сказать, что я люблю. Но я могу сказать – ты мне нужна. Рядом с тобой я почувствовал себя живым,