Счастливчик Ген. Геннадий Владимирович Ищенко

стащили меня со злополучной корзины и поволокли на кухню. Там усадили на стул и напоили чем-то горячим и сладким, с фруктовым вкусом. Женщины минут пять взволнованно переговаривались, а я потихоньку приходил в себя.

      «Пить уже дали, – подумал я. – Хорошо бы ещё и накормили».

      Меня опять схватили в четыре руки.

      – Отпустите, – вяло отмахнулся я. – Дайте чуть-чуть полежать, потом я сразу уйду.

      Тотчас в мои волосы вцепилась чья-то рука и без всякой жалости задрала голову. Уставившись мне в глаза, хозяйка дома начала что-то гневно выговаривать. Видимо, ругала по поводу лжи о моей неспособности вести разговор.

      – Отпустите, – попросил я. – Больно же. Ну не могу я говорить на вашем языке. А есть сильно хочется.

      Старшая из женщин перестала кричать, и обе озадаченно посмотрели друг на друга. Затем меня опять осмотрели. Особого внимания почему-то удостоились уши. Закончив с осмотром, женщины о чём-то поговорили, затем младшая подошла к плите и загремела посудой. Через несколько минут мне в руки сунули глиняную тарелку, полную умопомрачительно вкусной каши с мясом, которую я, забыв о слабости, быстро умял. Сразу захотелось спать. Девушка забрала у меня пустую тарелку и ушла, а хозяйка для чего-то достала кошелёк и высыпала из него на стол небольшие, судя по цвету, серебряные монеты. Пересчитав их, хозяйка о чём-то задумалась, потом решительно ссыпала обратно в кошелёк, завязала его и опустила в складки платья, где, видимо, находился карман. Потом поднялась со стула и жестом приказала мне сделать то же самое. Я немного отдохнул и поел, так что ноги уже держали. Она вывела меня из дома и, не оглядываясь, куда-то пошла. Я потащился следом, надеясь, что понял правильно, и меня пригласили с собой, а не просто выставили из дома. К счастью, долго идти не пришлось. Минут через десять мы подошли к одноэтажному дому меньших размеров, чем дом моей спутницы. Забор отсутствовал, и женщина поднялась по ступенькам и постучала в дверь специально для этого закреплённой колотушкой. Послышались шаги, и дверь отворила девушка. С ней состоялся короткий разговор, после чего нас пригласили войти и привели в комнату, в которой находился пожилой мужчина с роскошной седой шевелюрой. При виде нас он учтиво приподнялся со стула, что-то сказал и приглашающе махнул рукой в сторону стульев. Надеясь, что понял его правильно, я с облегчением сел на один из них. Моя спутница что-то долго объясняла седому, после чего положила кошелёк на стоявший перед ним столик. Мужчина подошёл ко мне, взял за подбородок и приподнял голову, чтобы смотреть в глаза. Не в моём положении было показывать характер, но я разозлился. Одна в благодарность за то, что я чуть не надорвал пуп с её корзиной, тягает за волосы, а другой хватает за подбородок! Я хотел дёрнуть головой, но не успел. Всё закружилось, в глазах замелькали цветные пятна, и зашумело в ушах. Седой убрал руку и опять сел в своё кресло. Он что-то сказал, и с небольшой задержкой слова сложились в осмысленную фразу:

      – Как вы себя