Монашка и дракон. Ната Лакомка

играла со щенком. К ней подошел мужчина – седой, высокий. Когда-то он, наверное, был в прекрасной форме, и до сих пор сохранил подтянутую фигуру и военную стать, но желтоватая кожа и изможденное лицо указывали на застарелую болезнь.

      – Смотри, папа, – обратилась к нему Нантиль, хвастаясь щенком, – он чудо, как хорош!

      – Отличный пес, – согласился седой мужчина. – Милорд щедр с тобой.

      Женщина вдруг перестала улыбаться и словно замкнулась. Она подняла глаза и посмотрела на меня, стоявшую у стены.

      – Он привез новую женщину, – сказала Нантиль просто.

      Мужчина тоже посмотрел на меня, но ничего не сказал.

      В глазах Нантиль промелькнуло что-то вроде жалости, и она остановила проходившую мимо служанку – уже немолодую, но очень шуструю. Глаза у нее так и бегали из стороны в сторону. Я сразу вспомнила сестру Базину, которая воровала орехи из кладовой. Когда она вот так же шныряла глазами, все знали, что карманы ее передника набиты ворованными лакомствами.

      – Фрида, милорд сказал устроить девушку в комнате со змеями, – сказала дама служанке, – и не приставлять пока ни к какой работе.

      – А! – многозначительно сказала служанка и окинула меня таким взглядом, что я покраснела.

      – Устрой ее, – продолжала Нантиль, – и расскажи, что надо.

      – Конечно, госпожа, – Фрида поклонилась, и теперь краска залила лицо дамы Нантиль.

      – Какая я тебе госпожа? – пробормотала она, не без труда подняла на руки щенка, который тут же радостно облизал ей лицо, и пошла прочь, переговариваясь с отцом.

      Было слышно, как она рассуждает, чем лучше кормить собаку – кашей или мясной похлебкой.

      – Госпожа Нантиль любит собак, – сказала служанка, и мне послышалось злорадство в ее голосе. – Но милорду уже надоела. Пока он добр с ней, но скоро она ему совсем наскучит.

      Наскучит! Я вздрогнула, когда раздалось это слово.

      – А тебя как зовут? – служанка окинула красноречивым взглядом мой наряд и сразу определила, что я не отношусь к знатным особам.

      – Виенн, – ответила я.

      – Что у тебя в мешке? – последовал следующий вопрос.

      – Книги…

      – Книги? – изумилась Фрида. – Ты грамотная?

      – Да, – подобные расспросы были унизительны, но я понимала, что нет смысла требовать к себе уважения. Похоже, все уже поняли, для каких развлечений их хозяин привез меня сюда.

      – Если грамотная, то не нищенка, – выдала глубокую мысль Фрида и позвала меня за собой. – Пойдем, покажу, где будешь жить. Давай мешок, я понесу. Ты такая тоненькая, – сказала она, почти обвиняющее, – как будто тебя год не кормили.

      – Я три года жила в монастыре, – сказала я. – Там не растолстеешь.

      – В монастыре? – изумилась Фрида. – Ты – монахиня?

      Я промолчала, не желая лгать, но и не желая развенчивать легенду. Может, статус монахини хоть как-то оградит меня.

      – Милорд совсем с ума сошел, если хватает монашенок, – сказала служанка, понизив голос и опасливо оглянувшись. – Но ему