Монашка и дракон. Ната Лакомка

что не знает никого достойнее себя, и взял госпожу Арнегунду второй конкубиной.

      – О-о… – только и могла произнести я.

      – Привыкай, здесь все делается быстро, – Нантиль усмехнулась еще печальнее, и потрепала Самсона по холке. – И не всегда по твоему желанию.

      – А детей у милорда нет? – спросила я, вспомнив, что за все время я не слышала ни одного детского голоса.

      – У драконов редко рождаются дети, – ответила Нантиль, и голос ее зазвучал, как надтреснутый хрусталь. – Милорд еще не стал отцом. Но это, может, и к лучшему.

      «Может и так, – подумала я. – В Писании сказано, что небеса усмотрели в размножении драконов опасность, и поэтому их самки были лишены способности деторождения. Может, поэтому они так ненавидят людей? Потому что понимают, что будущее все равно за нами?»

      – Говорят, ты приехала из монастыря? – прервала мои невеселые размышления конкубина. – Это правда?

      – Да, я три года прожила в монастыре святой Пучины.

      – Это страшный грех – совратить монахиню, – покачала головой Нантиль.

      Я покраснела так отчаянно, что она посмотрела на меня удивленно и испугано.

      – На самом деле, я не знаю, что меня ждет, госпожа, – сказала я. – Милорд ни слова не сказал, зачем привез меня сюда. Я очень боюсь, потому что неизвестность – хуже всего. Все говорят, что он сделает меня конкубиной… Но милорд не прикоснулся ко мне за время нашего путешествия, и сказал… сказал, что ему не нравится мой внешний вид.

      – Вот как? Тогда я ничего не понимаю, – Нантиль посмотрела на меня, сведя брови, как будто определяя, что заставило дракона забрать меня в замок. – Только не называй меня госпожой… Как тебя зовут?

      – Виенн.

      – Не называй меня госпожой, Виенн. Мой отец – лекарь в конюшне, а сама я всего год назад работала здесь прачкой.

      Последовала неловкая пауза, и я торопливо сказала, потому что мы уже подошли к винтовой лестнице, ведущей на третий этаж:

      – Хотите зайти ко мне в комнату? Посмотреть, как я устроилась?

      – Обращайся ко мне на «ты», – сказала Нантиль и начала подниматься по ступеням. – Мне кажется, я старше тебя всего года на два. Сколько тебе?

      – Девятнадцать.

      – А мне – двадцать два. Просто – Нантиль. Договорились?

      – Да, спасибо, – я улыбнулась, а она улыбнулась мне, оглянувшись через плечо.

      Мимо комнаты дракона она прошла, ускорив шаг и стараясь не стучать каблуками.

      – Я уже и забыла, как здесь жутко, – сказала Нантиль, переступая порог моей новой комнаты. Она выпустила Самсона, и тот сразу же принялся вычесывать блох. – Мы все поначалу жили здесь, когда милорд обращал на нас внимание. Поэтому… я не знаю, почему он отдал тебе эту комнату, если не считает тебя красивой… Тут везде змеи – на обоях, на покрывалах, – она коснулась пальцем выцветшей свиной кожи, которой были обиты стены. – Говорят, здесь жила леди Мелюзина.

      – Прародительница милорда?

      – Да, говорят, она построила этот замок, – Нантиль подошла к окну и посмотрела вниз. – И выпрыгнула из этого окна,