Не доверяй мне секреты. Джулия Корбин

не хватает жидкости.

      – Сколько раз я тебе говорил…

      – Ну да, тысячу раз, а мне хоть кол на голове теши.

      Украдкой заглядываю ему в глаза: в них ни недоверия, ни раздражения, ничего, кроме искреннего беспокойства. Этот добродушный взгляд всегда успокаивает меня, несет утешение. Набравшись смелости, снова прижимаюсь щекой к его груди:

      – Спасибо тебе.

      – За что?

      Тянусь вверх и целую его чуть пониже уха:

      – За то, что ты есть.

      Он крепко прижимает меня к себе, потом отпускает и оглядывается на стол, переводит взгляд дальше, туда, где Элла роется в холодильнике.

      – Дейзи дома?

      – Наверху, переодевается.

      – А как сегодня папа?

      – Хорошо. Ездил в Сент-Эндрюс, в магазин. Вернулся с полным багажником, будет ремонтировать изгородь.

      – И никакой потери памяти? – Пол пытается сделать безмятежное лицо.

      – Ни о чем таком он не упоминал. – Веду рукой от его плеча вниз, к ладони, сплетаю наши пальцы. – Не будем пугаться раньше времени, хорошо?

      – Хорошо, – скупо улыбается он. – Просто очень не хочется думать, что он может заблудиться, потеряться и никто не сумеет ему помочь. Ну ладно, – он открывает дверь, ведущую во внутренний дворик, – пойду-ка загляну к нему.

      Он направляется к небольшому флигелю, примыкающему к нашему дому, а я продолжаю заниматься салатом.

      – Еду готовишь? – спрашивает Элла, пристально глядя на меня поверх стакана с соком, который она поднесла к губам и теперь делает огромный глоток, так что щеки раздуваются.

      – Да. Собственно, все уже готово. Советую не кусочничать, аппетит перебьешь. – Поливаю салат маслом и спрыскиваю лимонным соком. – Переодеваться не собираешься?

      Она окидывает себя взглядом. На ней такая же форма, как и у Дейзи, но на Элле почему-то она выглядит гораздо элегантней. Синяя плиссированная юбка красиво облегает бедра, складки при ходьбе изящно расправляются, на мгновение приоткрывая коленки. В ее колготках дыр не бывает, а галстук всегда лежит точно по центру.

      – А зачем? Мне и так хорошо.

      Сует в рот кусок холодной ветчины, берет пакет с соком, собирается долить в стакан, но, подумав, подносит ко рту и преувеличенно огромными глотками поглощает содержимое.

      Я не говорю ни слова. Все еще болит голова, нервы натянуты, как струны. «Это я, Орла». Нет-нет, что бы там ни было, спорить с дочерью я не собираюсь. Иду к плите, достаю из духовки теплые тарелки.

      – …и тут я ему говорю: «Не беспокойтесь, молодой человек, меня и коричневый устроит»…

      В дом входят Эд с Полом.

      – Грейс, что у нас сегодня к чаю? – кричит Эд, потирая ладони. – Эх, люблю это время – лучшее время дня, я считаю.

      Я улыбаюсь. Обожаю своего свекра. Редко найдешь такого джентльмена до кончиков ногтей.

      – Что-то у вас нынче усталые глаза, дорогая, – говорит он, беря меня за руки. – Помощь нужна?

      – Перемешайте салат, – говорю я, слегка приобнимая его жилистое тело. – С остальным справлюсь сама.

      Наконец садимся