Тринадцатая реальность. Геннадий Владимирович Ищенко

Жаль, что я не взял с собой гитару, можно было бы сыграть и спеть.

      – Могу рассказать, – кивнул Сергей. – Не знаю только, интересно это тебе или нет. У меня есть приятель из купцов. Так вот, он недавно плакался, что его отец на грани разорения, а он купец второй гильдии.

      – Кредиты? – спросил я.

      – Уже знаешь? – не удивился он. – Да, кредиты. Во всех банках дают заём под пятнадцать процентов годовых. Как при этом торговать, не обдирая людей? И что интересно, при нём взял кредит какой-то француз только под пять процентов. Я ради интереса зашёл сначала в банк к Рябушинским, а потом к Гандельману, и везде те же пятнадцать процентов. Тогда я не поленился пройти четыре квартала в банк Боултона и попросил кредит на английском языке, на котором говорю чище их королевы. Знаете, что мне предложили?

      – Пять процентов? – попробовал угадать я.

      – С тобой неинтересно разговаривать, – усмехнулся он. – Всё-то ты знаешь. Мне пришлось соврать, что забыл паспорт, иначе не помог бы и английский. И к чему мы придём? Крупные купцы и заводчики ещё как-то выкрутятся, а мелкие и средние прогорят. Это не язва? Кстати, я заметил, что в последнее время в ресторанах не протолкнуться от иностранцев. Многие довольно хорошо говорят по-русски, но всё равно их видно за версту. Не знаешь, этому засилью когда-нибудь будет конец?

      – У меня отец тоже жаловался, – сказала Александра. – Общепризнанно, что наш университет один из лучших в Европе. Раньше в нём учились только наши студенты, а иностранцев было мало. А сейчас поступил циркуляр из министерства народного просвещения, согласно которому нам выделяются гранты на обучения иностранных студентов. Требуют, чтобы лекции для них читались на родных языках. Все преподаватели знают кто один, а кто два языка, так что с этим нет сложности, но в циркуляре указано, что в перспективе таких студентов будет треть. И такая бумага пришла не только нам.

      – Сволочи эти европейцы! – зло сказал Игорь. – Скоро нельзя будет дышать!

      – Как ты можешь так говорить? – возмутилась Лиза. – Мы сами европейцы, а у французов культура!

      – Ты определись во взглядах, – сказал я девушке. – Дело не в том, где живут, а в складе ума и жизненных ценностях. А они формируются в народе даже не веками, а тысячелетиями развития. Европейцы – это стая хищников. Не надо вскидываться, Лиза, дай я доскажу.

      – Они развили цивилизацию! – выкрикнула она.

      – Сначала они её разрушили, уничтожив Западную Римскую империю, – возразил я. – Да и позже, во времена крестовых походов, чего только не было. Прошло много веков дикости и мракобесия, с их гонениями учёных и инквизицией. Ту Европу у нас не зря называли неумытой, из-за того что чистота в ней считалась греховной. Это уже потом, много позже, они начали развиваться, и не без помощи остального мира, в том числе и наших предков. И мы, между прочим, приняли на себя удар монгольских орд. Им тоже досталось, но не всем и недолго, а нас тиранили двести лет! Эта цивилизация, которой ты так восхищаешься, хищная по своей природе. Никто и никогда не проводил столько войн