Царь Медоедов. Илья Николаевич Яремко

меня, но кто знает, что их там ожидало…

      В шесть лет я очень хотел собаку, и просил отчима, которого считал отцом – о таком подарке на день рождения. Он предложил условия – если я буду подтягиваться семь раз, то он купит таксу, а если десять, то овчарку. Ясное дело, надо было сразу копить на овчарку, но подтягивания не давались. Целый год я не отлипал от турника и как-то однажды подтянулся шесть раз. Радостный, согласный уже на таксу я пришёл домой и узнал, что родители разводятся. Это было моё первое жестокое знакомство с реальностью. Осознание того, что родители ошибаются, того что мир окончательно разрушен и что самое страшное, что мой папа, вовсе и не папа, погружало в детское отчаяние. Мир, в который я пришел, оказался совсем не таким. Это тёмное, плохое место и скорее всего я попал сюда в наказание за что-то. В Комсомольской роще на Красной поляне кто-то облил бензином и сжег деревянных богатырей с кольчугами из пробок, и других сказочных существ. Мы приходили сюда с бабушкой вешать кормушки для птиц зимой. Я пытался представить себе людей способных на такое зло и не мог. Я плакал час, и бабушка не могла меня успокоить по пути домой. Солнечный свет утратил своё тепло и радость, он грел как большая лампочка. В восемь лет мне подарили наручные часы с динозавриком, которые отсчитывали секунды до моей смерти. Может и к лучшему…

      Случайно врезавшись на самокате в мозаику, я стал обладателем шрама в виде молнии на лбу. Поэтому всю ночь на одиннадцатилетие ждал Хагрида. На рассвете успокаивая себя тем, что, возможно, приглашение в школу магии это нечто большее. Я всегда мечтал проявить себя героем, как Уолтер Митти – спасти кого-нибудь от пожара, от утечки газа, от сердечного приступа или от грабителя, но такой возможности не представлялось. Родители были в разводе, и редкие уроки мужественности я получал от отца-полковника, ветерана афганской войны. Как-то он заплатил за поступление в суворовское, и через год, глядя на девятиклассников, беззаботно пинающих мяч, я был рад, что сменил стены кадетской тюрьмы на возможность беззаботно прогуливаться по пыльному весеннему городу. В училище был кинотеатр и первым фильмом, который я там увидел была «Трасса 60», оказывающий на подростка, ходящего строем, неизгладимое впечатление свободы, в погоне за мечтой… Внутри что-то сломалось, после близкого знакомства с молодым быдлом, (от которого избавляются родители), и старым (которому доверяют их воспитание). Я решил не жить в соответствии с чьим-то ожиданием. Батя так и не смог принять мой провал, не все родители, к сожалению, обладают широтой взглядов, чтобы сказать: «Ну что же, ничего сынок, попробуем балетную школу…» Никто из суворовцев не живёт своими мозгами. Им говорят, что делать, и тогда, после завершения академии ФСБ дают хорошую жизнь. Меня отчислили из суворовского. Через год меня отчислят из колледжа, за то, что я избил парня старше и сильнее и изменил обыденный ход вещей. То есть если бы избили меня, то всё было в порядке. Слепота руководства и царящая повсеместно несправедливость всегда