Цитадель: дочь тьмы. Марианна Красовская

Скорее всего, жив. Такие твари отчего-то очень живучи, – и, сжалившись, пояснил. – Глава Трибунала нынче – Князь Времени.

      – О-о-о, – протяжно выдохнул чужак. – Аллилуйя! В таком случае, я Ахиор из рода Танцующего Пламени.

      – Кто? – открыл рот от изумления Трилистник. – Вы сейчас пошутили? А ну-ка!

      Он бесцеремонно обхватил тонкими пальцами лицо Ахиора и принялся его вертеть, разглядывая бледный узор на лбу.

      – Ну… вроде похоже. Но вы же мертвы.

      – Возможно, – согласился Ахиор. – Но ни в чем нельзя быть уверенным, знаете ли.

      – Так, – нервно дернул себя за светлую косичку Трилистник. – Так. А напомните мне, что вы сделали со своим ребенком?

      – Всё, что мог, – отвел глаза Ахиор. – То ли погубил, то ли спас. Я отнес дочь в разлом. Украл у матери и отнес. Во Второй мир.

      – А там?

      – А там потерял. Я никудышный отец.

      – Ясно. Прежде чем вы начнете сходить с ума, а я вижу, вы уже собираетесь, я хочу вам сказать: жену Князя Времени зовут Галла, и она из Пустого мира, который вы назвали вторым.

      Ахиор подскочил, впился острыми худыми пальцами в плечи целителя и встряхнул его.

      – Ты не лжешь?

      – Но-но! Я эльф! Эльфы не лгут!

      – Все лгут. Особенно охотно лгут себе.

      – Всё. Теперь я верю, что вы с Галкой – родственники! Это ее любимая фраза, – Трилистник закивал головой с таким энтузиазмом, что она грозила отвалиться. – Слушайте, отпустите меня. Вы же только что помирали!

      – Еще один вопрос: а что с Иафиль? Вы знаете, что с ней? Я понимаю, что Трилистники на границе, а Лесное Озеро ближе к горам, но…

      – Не нервничайте, конечно, я знаю, что с вашей женой… вашей бывшей женой, кстати.

      – Перед эльфами, возможно, и бывшей, – обессиленно откинулся на свое ложе Ахиор. – А перед Богом – у меня другой никогда не было и не будет.

      – Вы любите ее?

      Странный эльф с неровно остриженными волосами уставился на Аарона с таким недоумением, что тому даже сделалось неловко. И в самом деле, глупости спрашивает. Конечно, отец Галлы любит. Можно ведь взглянуть на саму Галку: она и не смотрит ни на кого, кроме своего мужа.

      – Я всегда любил ее одну, – наконец, сказал Ахиор. – Она в порядке?

      – Она ждет вас, – мягко улыбнулся Аарон. – Спасибо.

      – За что?

      – Вы даете мне надежду, что наш мир все же достоин Божьей милости.

      Аарон не лукавил. В последнее время ему от мира было дурно. Его даже Галла предупреждала, что он темнеет душой, только самому Великому Святому было на это плевать. Он такой, каким его сотворил Всевышний. И вообще, он эльф – венец творения, само совершенство. А мир вокруг лежит во зле, погряз в эгоизме и ленности.

      – А это наш Кузенька с жиру бесится, – безжалостно охарактеризовала его настроение Галла, и Аарон тогда взорвался, наговорил ей гадостей и сбежал, громко хлопнув дверью. На несколько лет сбежал, шатался по людским поселениям, лечил, учил и учился. По-другому жить Аарон не умел. Чужая боль всегда была для него лучшим