Меня зовут Чикачирони. Дарина Ташкеева

много дел, до свидания, Энхедуанна.

      – До свидания.

      Этот короткий диалог был проявлением нежности, которая подтверждала отцовские чувства к своей дочери. И Она это понимала, а потому не докучала неуместными вопросами и упрёками. После ухода отца, она обратилась к своей преданной подруге.

      – Что ж, Аббаль, настал тот день, который предсказали те упавшие звезды. Я выхожу замуж.

      – Да, госпожа, мне даже не верится. – с приятным волнением отозвалась преданная служанка. – Я купила цветочной воды, как вы и просили, госпожа, решила открыть новый пузырёк как раз к такому дню. Торговец сказал, что если добавить сушёный бадьян, и три капли в напиток перед сном, то можно забыться таким дивным сном, что может показаться, что Ваша душа воспарит над телом. Не знаю, правда ли, но запах дивный, да и продавался в одном образце, подумала Вам понравится, госпожа.

      – Ах, Аббаль, ты права, запах изумительный. Давай-ка мне, положи в мои спальные принадлежности, как-нибудь попробую на сон грядущий. Как я счастлива, Аббаль! Жаль только, что матушка отлучилась.

      – Вы же знаете, что распоряжения правителя не подлежат вопросу и сомнениям.

      – Да, знаю. И очень рада, что из любви ко мне он все – таки с ней видеться, хотя только и по особым случаям. – сказала Энхедуанна, желая сохранить в себе доброе расположение духа, ведь сегодня Её жизнь менялась, и Она знала это.

      – Что ж, дорогая моя, я так рада, что со мной любящие меня люди в этот день и ещё больше я жду встречи с моим будущим супругом. Дай мне свои ладони, хочу запечатлеть этот момент, потому что грядёт что-то по-настоящему великое, и это что-то совсем скоро изменит наши жизни.

      Энхедуанна взяла Аббаль за руку и смотрела на неё с нежной улыбкой, хоть обе и понимали, что через мгновенье уже ничего не будет как раньше, но были уверены в том, что их дружба сохранится.

      Так Аббаль проводила свою госпожу до Большого зала, и как только двери для Энхедуанны открылись; началось торжество, самое пышное за всю историю аккадского государства.

      Меня зовут Чикачирони. Я видел их лица. Видел, как господа вместе со своими слугами плескались в вине, а молодая невеста с женихом смотрели на всех с гордостью, а друг на друга с нежностью. Я слышал, как царица весь вечер жаловалась своей служанке, что не может подойти к молодожёнам из-за царя, который распорядился, что Ташлултум сможет подойти к ним только после его ухода. Я был там, но никто не видел меня. Пусть я и пил только кокосовое молоко, я видел, что аромат изобилия вин и угощений вскружил голову всем присутствующим гостям из разных уголков света.

* * *

      Праздник всё не утихал, и вскоре Большой зал был покинут молодожёнами.

      Нариман держал руку юной жены так, словно он нёс хрустальную розу, которая расцветёт только в их покоях. Он не боялся и осознавал ответственность их союза, где счастье наследницы и его карьера будут зависеть от его доброго отношения. Двери отворились и слуги покинули спальню, полную свечей и фруктов. Нариман затворил окна от ветра и обратился к своей дрожащей