Смех единорога. Живиль Богун

Колокольню и кафедральный собор.

      – А что за площадью, знаете?

      – Холм, а под ним вроде бы речка. Чуть дальше она сливается в другой рекой.

      – Верно. Мы с вами находимся в самом центре священной погребальной долины, где по языческим обрядам сжигали и погребали усопших князей. Обитали здесь лишь духи да жрецы, которые возносили молитвы богам. А девы-весталки денно и нощно поддерживали вечный огонь… Но много лет спустя один из князей возжелал стать королем, женившись на двенадцатилетней королеве Польши. Взамен он должен был сам принять крещение и окрестить свою страну. Князь лично приказал вырубить священную рощу, погасить вечный огонь и уничтожить изображения богов…

      Ирвин внимательно слушал. Его поразило не то, что говорила рассказчица: он слышал множество подобных историй и преданий. По правде говоря, несколько небезызвестных легенд и сам когда-то сочинил для пользы дела… Удивительнее всего было то, как преобразилась Эмма, пока говорила. Перед ним была уже не просто милая девушка, пусть образованная, с хорошим вкусом и манерами, но внешне мало чем примечательная. Теперь же Эмма внезапно превратилась в юную жрицу: ее глаза сияли, отражая свет звезд, тонкие руки изящно двигались, словно проделывая магические жесты, а голос обволакивал, затягивал, погружал в другую реальность – или другое время…

      Ирвин видел перед собой уже не подсвеченные прожекторами колонны собора и выложенную плиткой площадь, а вековые дубы и мягкую зеленую траву. Он будто сам стоял под деревом с грубой черной корой и узловатыми ветвями; явственно пахло прелой листвой и пряным дымом: посреди дубравы на каменном алтаре горел огонь. Девушки в белых одеждах, с косами ниже пояса, окружали алтарь. Но вот они расступились, и вперед вышел старец с посохом в руках. А в следующий момент раздался лязг и грохот, на поляну ворвались всадники, закованные в доспехи, вооруженные мечами. Священный огонь последний раз взвился в небо и погас…

      Эмма неожиданно умолкла, и видение тотчас исчезло. Ирвин вздрогнул. Что это было?! Неужели она обладает такой силой внушения? Вряд ли. А значит, он и впрямь видел… Нет, сейчас не время думать об этом! Умница Эмма не зря рылась в архивах: до кое-чего она все-таки докопалась. Но поняла ли сама, что нашла? Целясь почти наугад, Ирвин деловито спросил:

      – Получается, город начал строиться вокруг еще действующего святилища?

      – Именно так! Вы уловили самую суть! По преданию, прямо здесь, – она указала на кафедральный собор, – находился алтарь Перуна, а знаменитый костел святых Петра и Павла, изнутри украшенный двумя тысячами мраморных фигур, построен на месте капища богини любви. Да и другие церкви, как католические, так и православные, строились на останках языческих святилищ.

      – И где вы это все вычитали? – осведомился Ирвин.

      – В общедоступных исторических трудах, – пожала плечами Эмма – вновь просто милая девушка, а не колдунья, повелевающая пространством и временем, какой казалась минуту назад. – Что город этот образовался