Тимур и его команда. Аркадий Гайдар

меня знаешь?

      Тогда он подошел к ней, взял ее за руку и ответил:

      – А вот оставайся с нами! Садись и слушай, и тогда тебе все будет понятно.

      На покрытой мешками соломе вокруг Тимура, который разложил перед собой карту поселка, расположились ребята.

      У отверстия выше слухового окна повис на веревочных качелях наблюдатель. Через его шею был перекинут шнурок с помятым театральным биноклем.

      Неподалеку от Тимура сидела Женя и настороженно прислушивалась и приглядывалась ко всему, что происходит на совещании этого никому не известного штаба. Говорил Тимур:

      – Завтра, на рассвете, пока люди спят, я и Колокольчиков исправим оборванные ею (он показал на Женю) провода.

      – Он проспит, – хмуро вставил большеголовый, одетый в матросскую тельняшку Гейка. – Он просыпается только к завтраку и к обеду.

      – Клевета! – вскакивая и заикаясь, вскричал Коля Колокольчиков. – Я встаю вместе с первым лучом солнца.

      – Я не знаю, какой у солнца луч первый, какой второй, но он проспит обязательно, – упрямо продолжал Гейка.

      Тут болтавшийся на веревках наблюдатель свистнул. Ребята повскакали.

      По дороге в клубах пыли мчался конно-артиллерийский дивизион. Могучие, одетые в ремни и железо кони быстро волокли за собою зеленые зарядные ящики и укрытые серыми чехлами пушки.

      Обветренные, загорелые ездовые, не качнувшись в седле, лихо заворачивали за угол, и одна за другой батареи скрывались в роще. Дивизион умчался.

      – Это они на вокзал, на погрузку поехали, – важно объяснил Коля Колокольчиков. – Я по их обмундированию вижу: когда они скачут на учение, когда на парад, а когда и еще куда.

      – Видишь – и молчи! – остановил его Гейка. – Мы и сами с глазами. Вы знаете, ребята, этот болтун хочет убежать в Красную Армию!

      – Нельзя, – вмешался Тимур. – Это затея совсем пустая.

      – Как нельзя? – покраснев, спросил Коля. – А почему же раньше мальчишки всегда на фронт бегали?

      – То раньше! А теперь крепко-накрепко всем начальникам и командирам приказано гнать оттуда нашего брата по шее.

      – Как по шее? – вспылив и еще больше покраснев, вскричал Коля Колокольчиков. – Это… своих-то?

      – Да вот! – И Тимур вздохнул. – Это своих-то! А теперь, ребята, давайте к делу.

      Все расселись по местам.

      – В саду дома номер тридцать четыре по Кривому переулку неизвестные мальчишки обтрясли яблоню, – обиженно сообщил Коля Колокольчиков. – Они сломали две ветки и помяли клумбу.

      – Чей дом? – И Тимур заглянул в клеенчатую тетрадь. – Дом красноармейца Крюкова. Кто у нас здесь бывший специалист по чужим садам и яблоням?

      – Я, – раздался сконфуженный голос.

      – Кто это мог сделать?

      – Это работал Мишка Квакин и его помощник, под названием «Фигура». Яблоня – мичуринка, сорт «золотой налив», и, конечно, взята на выбор.

      – Опять и опять Квакин! – Тимур задумался. – Гейка!