В вихре времени. Светлана Викторовна Ильина

поднимались на второй этаж по скрипучим ступеням, которые словно протестовали против уверенных тяжёлых шагов молодого человека.

      В кабинете покойного тёткиного супруга царил полумрак. Здесь же была библиотека, в которую явно кто-то часто заглядывал: одна книга лежала в раскрытом виде под зелёной лампой на маленьком столике. “Как у отца, такая же лампа,” – машинально отметил Николай.

      – Это вы тут читаете? – улыбаясь, спросил он.

      – Я. Тётя не любит кабинет, он ей кажется мрачным.

      Софья подошла к массивному шкафу и открыла дверцы: внутри стояла круглая коричневая коробка из-под шляпки, которую она с трудом подняла и поставила на стол.

      Николай не успел помочь. Он разглядывал девушку, невольно сравнивая с девицей, которая сидела с ним рядом за обедом. В той чувствовалась кровь с молоком: белые пухлые ручки, такие же белые, кокетливо оголённые плечи, румяные щёки. В Софье же, напротив, всё словно было сделано из хрупкого материала: и длинные худенькие пальцы, и тонкие запястья, и изящный прямой нос, и бледная кожа лица, на котором выделялись большие глаза… При этом движения её были полны мягкости и в то же время – уверенности…

      Девушка вопросительно посмотрела на него.

      – Вы будете сами разбирать бумаги или вам подсказать? Я знаю, где что лежит.

      Николай очнулся.

      – Да, вы не помните, есть ли какие-нибудь письма или записки деда Василия? А может, что-то ещё более старое?

      Софья достала связку пожелтевших писем, обёрнутых грубой бичевой.

      – Вот письма вашего деда… А ещё я видела бумаги… Вот они. Весьма мелкий почерк. Возможно, писала женщина, но имя неизвестно, только инициалы – А.П.Т.

      Николай схватил бумаги. Вот это удача! Это же её письма! Правда, почерк действительно бисерный, много зачёркиваний… Как будто писавшая торопилась. Ну, ничего, разберёмся.

      – Спасибо, Софья Алексеевна, вы мне очень помогли!

      – Я рада, Николай Константинович, – спокойно ответила девушка.

      Они вместе убрали коробку на место и пошли в гостиную.

      Варвара Васильевна, как гостеприимная хозяйка, предложила развлечение немногочисленным гостям – послушать Софьину игру на новом рояле, который горделиво располагался посередине комнаты.

      Гости с удовольствием уселись на мягких креслах и диванах и приготовились наслаждаться концертом. Сел и Николай. Он слушал и не слышал. Свёрток с письмами жёг ему руку… Сможет ли он разобрать чужой почерк, и какие тайны откроются перед ним?

      Терпеть неизвестность больше не было сил. Николай, едва дождавшись окончания произведения, встал, поцеловал у тётки руку и ушёл. Он не заметил грустного взгляда Софьи, которым она проводила его удаляющуюся фигуру.

      Глава пятая

      Москвичи уже вернулись из загородных домов, и город зажил повседневной суетливой жизнью. После деревенской тишины Николай понял, что отвык от шумных городских улиц: трамваи беспрерывно звенели