В вихре времени. Светлана Викторовна Ильина

отец Тимофей, поглаживая седую аккуратную бородку. По фигуре он напоминал снеговика – невысокий и полный. Туловище венчала круглая голова с пронзительно голубыми глазами, над которыми расположились светлые кустистые брови.

      – А зачем же вы хотите работать? – продолжал допытываться Николай, замечая, что ответы батюшки слушают и другие преподаватели.

      – Денег, денег не хватает, – со вздохом сказал старичок, разводя руками.

      Было в его манере повторять слова и картинно разводить руками что-то необычное. "Словно юродствует," – мелькнуло в голове Николая.

      Господин директор ушёл, а преподаватели решили поближе познакомиться с новым священником. Закон Божий не пользовался популярностью ни среди гимназистов, ни среди учителей, но куда ж от него деваться? Положено, значит, надо получше узнать, что за фрукт – отец Тимофей.

      – А скажите нам, отче, сами-то верите в то, что будете внушать бедным детям? – спросил учитель математики – господин Выкрутасов. Он сидел в единственном удобном кресле учительской, вальяжно закинув ногу на ногу.

      – Что именно вас интересует, господин…

      – Выкрутасов, к вашим услугам.

      – Да-с, господин Выкрутасов… Так во что я должен верить или не верить? – повернулся всем телом к математику отец Тимофей.

      – Ну, хотя бы в заповеди… Что толку их учить, если всё равно их никто не выполняет. Более того, предмет громко называется "Закон Божий"… За невыполнение закона в светском обществе существует наказание, а в христианском обществе и наказания никакого нет.

      – Так вы считаете, что заповеди не нужны? Так я вас понял? – опять поглаживая бороду, спросил священник.

      – А кому они нужны, если никто по ним не живёт и никто их не выполняет? – повторился Выкрутасов. Он подпиливал аккуратной пилочкой ногти и периодически вытягивал пальцы, чтобы посмотреть результат.

      – Позвольте встречный вопрос, а кто должен их выполнять?

      Молчание было ему ответом. Математик застыл с пилкой в руках.

      – Вы хотите сказать, что каждый должен начать с себя? – очнулся сообразительный Митрофанов.

      – А вы хотите начать с других? – повернулся к нему и хитро подмигнул отец Тимофей. – А если они не согласятся, то заставить, так ведь?

      Митрофанов немного побледнел. Видимо, вспомнил текст марксистской прокламации, которую случайно оставил на столе Елагина. Николай тогда выхватил глазами фразу: "Не хотят – заставим во что бы то ни стало…"

      – Так что же делать, если я выполняю заповедь любви к ближнему, а ближний и не думает мне отвечать тем же? – очнулся Выкрутасов, допрашивая священника словно грозный завуч.

      Отец Тимофей снова картинно всплеснул руками:

      – Так молиться, молиться и за него, и за себя…

      – Ваши молитвы хоть кому-нибудь помогают? – насмешливо спросил Николай.

      – А вы попробуйте, молодой человек, попробуйте…

      – А