Страх (сборник). Эдуард Хруцкий

он практически отработал сразу. На вокзале ему пояснили, что билет на электричку, найденный у убитого, был куплен в Кунцеве. На станцию они пришли с местным опером из линейного отдела. Начальник станции собрал всех кассирш. Они сидели в его кабинете в синей железнодорожной форме со странными погонами-эполетами.

      – Дорогие наши подруги, – обратился к ним Никитин, нагло сверкнув фиксой, – сейчас мы вам покажем фото человека, который покупал билет в вашей кассе. Мужчина он видный, его любая женщина заметить должна.

      – Это мы посмотрим, – засмеялась ядреная, румяная кассирша, – только зачем вы его ищете?

      – От вас, милые красавицы, у МУРа тайн нет, – засмеялся Никитин, – этот негодяй, пользуясь резким отсутствием мужчин, соблазнял и обворовывал женщин.

      – А что брал?

      – Продовольственные карточки.

      – Вот сволочь, – ахнула самая пожилая со старшинскими нашивками на погонах женщина.

      – Так вот вам портрет этого проходимца, – Никитин положил на стол фото, – смотрите внимательнее.

      – Я ему билеты продавала несколько раз, – сказала одна из кассирш.

      – И я.

      – У меня он тоже брал.

      «Вот и ладненько, – обрадовался Никитин, – значит, этот бандюга здесь жил или часто бывал».

      Он поблагодарил кассирш и опера из линейного отдела и направился в Кунцевский райотдел.

* * *

      У самого вокзала притулился дощатый павильон с зовущей вывеской «Пиво – воды». Никитин толкнул дверь.

      Народу в павильоне было не много. У трех мраморных столиков пили пиво несколько мужиков. За стойкой обосновался мордатый однорукий буфетчик в грязноватой белой куртке.

      Никитин подошел и лег грудью на стойку.

      – Вам чего? – Буфетчик посмотрел на него маленькими, заплывшими жиром глазами.

      – Тебя. – Никитин достал удостоверение.

      Буфетчик прочитал его и побледнел.

      – Слушаю.

      – Смотри внимательно и не говори, что не знаешь. Если бы не видел его никогда, я бы к тебе не пришел.

      Буфетчик взглянул на фотографию. И Никитин понял, что тот знает убитого.

      – Слава это, экспедитор.

      – Где работает?

      – Не знаю.

      – С кем приходил? Ты вспоминай, а то я тебя в КПЗ заставлю память тренировать.

      – Зачем прешь на инвалида, начальник?

      – Только ты мне не говори, что руку под Севастополем потерял. Тебе ее на лесоповале повредили.

      Наугад сказал Никитин и по выражению лица буфетчика понял, что попал.

      – Так меня сактировали. Завязал я.

      – Это я проверю. А теперь колись: что у тебя за дела со Славой были? Как зовут?

      – Алексей Куприянов.

      – Кличка? Масть?

      – Сторож. Домушником по малолетству был.

      – Ну а теперь, друг Леша, расскажи мне о делах своих со Славой.

      – Сука буду, начальник, никаких дел не было. Он же экспедитором работал, вещи мог достать, я у него кожан коричневый купил и бабе шубу под котик.

      – Богато живешь, Сторож.

      – Дом матери