Путь домой. Четыре близнеца. Наталья Щёголева

молоденькой горничной, и он даже позволял себе делать ей маленькие подарки, поощряя такое её поведение. Но сейчас она была возбуждена сильнее обычного, что Крахтью при всей своей невнимательности не мог не заметить.

      – Что-то случилось? – тут же поинтересовался виконт.

      Девушка залилась краской, покраснев так, как это могут делать лишь блондины:

      – Ваш батюшка Его Сиятельство граф велел сразу же, как вы появитесь, проводить вас к нему.

      – Но я голоден, и прежде ты меня накормишь. Верно, детка?

      – Конечно, господин… – девушка смутилась пуще прежнего, но дар речи не потеряла, – Правда Его Сиятельство ожидал, что вы не станете торопиться, и потому просил ещё сказать… Сказать, что…

      – Что же? Говори!

      – Что у него к вам есть дело, очень срочное и важное. Оно касается какой-то графини.

      – Графини де Монсар?!

      – Да, кажется…

      – Что ещё стряслось?! – и Крахтью, в миг забыв о Жаклин, бросился было к крыльцу, но горничная ловко схватила его за рукав кафтана и так заставила остановиться.

      – Господин де Крахтью, господин граф приказал мне провести вас к нему через чёрный ход.

      – Что!? Чёрный ход? Это ещё почему? – не поверил своим ушам виконт.

      – Не знаю. Может быть… Видите ли, он привёл каких-то двух молодых господ и, как я поняла, не хотел, чтобы вы их видели, – рискнула предположить Жаклин.

      – Ничего не понимаю. Мой глубокоуважаемый папаша снова мудрит сверх всякой меры. Ведь всё уже утряслось как нельзя лучше, и опять что-то не слава Богу. Ладно, веди меня, девочка, как это тебе велели. Будь умницей, одуванчик.

      Девушка быстро присела в кратком реверансе и сразу же направилась к лестнице, под которой пряталась едва заметная дверца. Вооружившись свечой, Жаклин поманила за собой виконта, и они ступили в узкий душный проход. Девушка, идя впереди, заблаговременно предупреждала Крахтью о ступеньках, но застоявшийся воздух явился для нежного обоняния молодого человека слишком суровым испытанием. Начавшееся лёгкое головокружение притупило его и без того не слишком сильный разум, и Крахтью на какой-то миг потерял координацию. Волею случая это произошло как раз в тот момент, когда ему предстояло сойти по трём ступенькам и миновать уже открытые Жаклин двери. Оступившись, Крахтью запутался в собственных ногах, в результате чего явился в комнату графа де По в горизонтальном положении, уткнувшись носом в ковёр.

      Граф развернулся на шум и увидел, как смертельно бледная от страха Жаклин силится поднять виконта на ноги.

      – Это что ещё такое?! – граф нахмурился, и голос его заметно дрожал от едва сдерживаемого гнева.

      Это привело Крахтью в чувства, и он, наконец-то, сам предпринял попытку встать. Нос его и правда пострадал, алая струйка крови уже достигла подбородка.

      – О, Господи всевышний! Господин виконт! – ужаснулась Жаклин и бросилась вытирать ему кровь.

      – Любезная, отдай ему платок и убирайся, – отрезал граф.

      Девушка вся съёжилась, отдала свой