Англия, Англия. Джулиан Барнс

Нет, Джерри, друг мой, это одновременно очень новый и очень старый счет. Все, чего я прошу, это, как я выразился, немножко помечтать со мной вместе.

      – И мне понравится эта мечта? – Джерри разыграл легкое беспокойство.

      – Ваш новый клиент – Англия.

      – Англия?

      – Именно.

      – Вы ее покупаете, Джек?

      – Давайте помечтаем, что да. В некотором роде.

      – Вы хотите, чтобы я помечтал?

      Сэр Джек кивнул. Джерри Бэтсон достал серебряную табакерку, откинул крышку, взял – его пальцы нервно напряглись – щепотку табака, зарядил ноздри и неубедительно чихнул в узорчатый носовой платок. На самом деле – как доподлинно знал сэр Джек – в табакерке был подчерненный кокаин. Собеседники сидели в парных креслах от Луи Фарука. Лондон распростерся у их ног, точно напрашиваясь в качестве темы для разговора.

      – Вся проблема во времени, – начал Джерри. – Так мне кажется. Беда извечная. Люди просто не мирятся со временем, не впускают его в свою обыденную жизнь. «Не важно, сколько тебе лет: только душой не старей», – говорят они. ВНОШУ ПОПРАВКУ. Сколько тебе лет, важно, поскольку ты не старше и не моложе своего возраста. Это верно для индивидуумов, браков, обществ, наций. Прошу вас, поймите меня правильно. Я патриот, и я никому не уступлю в том, что касается преклонения перед нашей великой страной; я обожаю нашу родину. Но ее проблему можно выразить простыми словами: отказ смотреться в зеркало. Вполне допускаю, что мы в этом далеко не уникальны, но даже на фоне тех членов семьи народов, которые по утрам штукатурят свои щеки, насвистывая: «Ты только душой не старей», мы – клинический случай.

      – Клинический? – внес запрос сэр Джек. – Я тоже патриот, не забывайте.

      – Итак, Англия идет ко мне, и что я ей говорю? Я говорю: «Послушай, крошка, взглянем на вещи прямо. На дворе третье тысячелетие, и грудки у тебя обвисли. И лифчик на железном каркасе уже не поможет».

      Одни считали Джерри Бэтсона циником, другие – банальным аферистом. Но ханжой он не был. Он считал себя патриотом; более того, он законно принадлежал ко всем тем сообществам, к которым сэр Джек заочно примазывался посредством подтяжек. Но в бездумный культ предков Джерри Бэтсон не верил; для него патриотизм был упреждением назревающих невзгод. Еще не повымерли старые хрычи, вздыхающие по Британской империи; были на свете и те, кто заранее пачкал штаны от ужаса перед возможным распадом Соединенного Королевства. Осторожный в публичных высказываниях (пока он не стал сэром Джерри, осмотрительность была для него превыше всего), Джерри упоенно отстаивал свои взгляды в частных беседах с подобными себе вольнодумцами. К примеру, в идее, что Дублин должен стать столицей всей Ирландии, он не видел ничего, кроме исторической неизбежности. Если шотландцы захотят провозгласить независимость и вступить в Европейский союз в качестве суверенного государства, Джерри – в свое время работавший как с движением «Шотландия для шотландцев», так и с ребятами из «Вечного Союза» и знавший назубок